О вы, напоминающие о Господе, не умолкайте. (Ис.62:6)
Это мурашке наплевать,
Зачем бы – корень извлекать,
А я, мурашке старший брат,
Балдею от пи-эр-квадрат!
Проблемами – от сотворенья мира
до умных электрических орбит
мой любопытный черепок шуршит
Кривея серым веществом извилин.
Семейство любознательных орбит
Тусуется о мироустроеньи,
Среди меня охваченно волненьем,
Сокрытым тайнам божеским стремит.
И вот, о высшем, неземном,
Намеками и осторожно
Извилины наперебой
Гудят о мире невозможном.
Внимая электрическому току
В разумных нитях, словно во бреду,
Вдруг понимаешь, что каким-то боком
Ничтожество ты в божеском саду.
Ну да, понятно царство углерода,
Алмаз и древы, трели соловья,
Умнющий взгляд домашнего зверья
Или угрюмый братскаго народа.
Но сверх того – послушники Ньютона,
Законов трех и простеньких стихий,
Частиц соединенных миллиионы
Сподобились придумывать стихи.
Эка разнузданость частиц!
В пыли изящность промышляют!
И вдруг.. ты точно понимаешь,
Что этого не может быть!
Чем атом сей невдохновенный
По-человечески скорбит,
Радением каких орбит
Напишет стих непревзойденный?
Когда любовь еще, быть может,
В душе угасла не совсем.
Но пусть она вас не тревожит..
Вот это – как? И где? И чем?
Где сей божественный глагол
Приют отзывчивый нашел?
И сквозь пространства через годы
Струну ответную находит.
Как звук, надежней чем гранит,
Огонь пылающий хранит?
Как одного воспламенит,
А прочих напрочь не тревожит.
* * *
Вдруг.. то, что понято тобой..
Оно ль оно на самом деле?
Иль токи в мускулистом теле
Резвят притворною толпой,
То притворяяся весной,
То симулируя напевы
Созревшей девы молодой
Во дни предназначенья девы.
Нет, не приму я никогда,
Моей доверчивой главой,
Ни поэтической струной
Условность девы молодой,
Условность братского вреда,
Его пещерного труда.
такой я умный не впервой -
Кому здесь вышло не травой,
не камнем серым пребывать
Приемлем в радостном бреду.
Грозу, весну и всю среду
С листвой на дереве в саду,
Надеясь снова и опять
И трепет девы испытать.
Грозу, весну и всю среду
И просто листики в саду,
Ах, сколько же еще не счесть,
Что, кажется, здесь точно есть!