Обладание непостижимым срывает с петель.
Ошалелая тень, что ложится в чужую постель,
Ни о чём не жалеет и слёзы не льёт крокодильи.
Ты пришла мне помочь с описанием плоских фигур?
С математикой плохо, мол, только у ветреных дур,
А нормальные бабы всегда без неё обходились?
Треугольники?
Ими пугают ленивых детей.
Каково распадаться на семь или восемь частей,
По ночам от попыток слияния их воедино
Разбивая экраны, выдёргивая провода,
На вопрос, как дела, невпопад отвечая "О да!",
Для баталий морских сохраняя хорошую мину?
Каково это – сдерживать натиск в огромном котле?
Слишком просто, когда он подлец.
А когда не подлец
И не тянет на антигероя ни он, ни другие?
На трибуне с Малаховым громко топить за семью?
Разобраться попробуй сама со своими семью
Неизвестными в пыльном задачнике.
Вышло?
Не лги мне,
Потому что, в конечном итоге, копнув глубоко,
Ты разбудишь всю нечисть — да так, что осиновый кол
И чесночная связка гранат не загонят обратно.
Каково распихать по крестражам осколки души?
Каково понимать, что торфяники не затушить,
Что нельзя полюбить аккуратно?
Как друга.
Как брата.
Если нет градиента в твоём чёрно-белом мирке,
Что ж теперь...
Сколько у телезвёзд гнойников на лобке,
Осуждающе пересчитай и мели, кофемолка.
Я останусь чудным, несерьёзным (как хочешь зови),
Недостойным, возможно, Большой Неделимой Любви,
Но с застрявшим в груди самым крупным и ценным осколком