Андрей Попов
Гражданин Третьего Рима
Сыктывкар, 2004
Редакция
***
Неприбранный город. И не знаменит.
Ни храмовых комплексов. Ни пирамид.
Дома типовые. Хозяина нет.
Но жил здесь недавно – и умер поэт.
Обычный потерянный русский поэт,
Ему сорок шесть не исполнилось лет.
Не вышло подольше — обиды и быт.
Ни храмовых комплексов. Ни пирамид.
О нем справедливая власть промолчит.
Поэтому как-то еще не забыт.
А город неприбранный тем и стоит,
Что жил здесь и умер российский пиит.
***
Что же мне выпало? Снова зима?
Вроде бы, время июня и зноя –
Северный ветер качает дома,
Воет метель и лишает покоя.
Снегом у неба полны закрома,
Время июня сегодня лихое.
Но почему снова белая тьма
Выпала мне?! Это надо герою
Или разбойнику. Мне не нужны
Резкие звуки и гордость боренья,
Предпочитаю я летние сны,
Чай на веранде с клубничным вареньем.
Что же мне снова досталась зима?
Снег от души. И печаль от ума.
***
Не может народ без урода –
Обычный семейный синдром.
Занятно, какая погода
На северном сердце моем?
А в нем беспросветная вьюга,
А в нем заполярная тьма,
И честен народ: по заслугам
Уроду сума и зима.
Не может урод без народа,
Урода изводит вина,
Он должен сказать, что погода
На сердце народа скверна,
Что в нем беспросветная вьюга,
Что в нем заполярная тьма…
И грустен урод: по заслугам
Народу сума и зима.
2003
***
Идем-бредем
К отчаянным друзьям,
Что поспешили
Дольний мир покинуть,
Они решили,
Что честнее сгинуть,
Чем удивляться
Вероломным дням.
Идем навстречу –
Но в небесный час
Мы повторим ли,
Что бормочем ныне:
«Смирись, душа!
Их извела гордыня».
А что изводит нас?
Изводит кротость –
Темная, как месть?
Что за смиренье – лишь наполовину?!
Друзья решили,
Что честнее сгинуть...
Так гордость или честь?
2002
* * *
Темна душа поэта.
Однако белый свет
Ждёт от неё ответа.
Какой с неё ответ?!
Какой-то шёпот странный
Сомнений и обид –
И белый свет, как рана
Смертельная болит.
***
Civis Romanus sum!
(Я римский гражданин!)
Декабрь в душах…
«Так и надо, -
Мне говорит в ответ юнец, -
Зато приблизился порядок».
А, может, конец.
Не до глубин, не до вершин –
И мелочность непоправима?
И я – последний гражданин
Третьего Рима?!
Декабрь жмет…
«Так время года, -
Мне говорит юнец, - зима».
В лед обращается свобода.
А, может, тюрьма.
Противоречье для равнин
Обычно
и необходимо,
Как одинокий гражданин
Третьего Рима.
2002
***
Всуе сон и в душах и в природе.
Словно птица,
О сынах моля,
Улетает слава чадородий,
Покидает русские поля.
Всуе шум и темный труд на рынке –
В них ни откровений, ни судеб.
Все привычней горькие поминки,
Хлеб печали
И болезни хлеб.
Всуе сила гордых тайных знаний…
И моим сомненьям несть числа:
Сыновья, что стрелы, да в колчане
У меня всего одна стрела.
2005
ПЕРЕД ВЕЛИКИМ ПОВЕЧЕРИЕМ
Мы — не скифы, мы — русские, дело не в скулах, а дух
Зиждет нас православный, хранит девяностый псалом.
Нас не тьмы азиатские — несколько древних старух,
Иерей и епископ — но мы никогда не умрем.
Не умрем от судов, перестроек, свобод и сивух,
Третий Рим обращающих в скучный всемирный Содом.
Примем русское бремя, насущного хлеба укрух,
В храм войдем, осенив непокорную душу крестом.
Это время последнее. Это последний итог.
Нас не тьмы азиатские. Надо нам вместе молиться -
И откроется мужество русских и узких дорог.
И да будут светлы наши юные старые лица.
«Разумейте, языцы,
И покоряйтеся, яко с нами Бог!»
***
Напрасно подростковый вождь
В делах упрям,
В идеях пылок,
И выбрил наголо затылок,
Россию этим не вернешь.
Но, может, нищий инвалид,
Не ждущий милости от жизни,
Молитвой кроткой
И Отчизну,
И милость жизни воскресит.
2004
***
Перед отцом и сыном виноват,
Судьба никак судьбы не обещает,
Зато душа в судьбе души не чает,
А время-Каин уверяет: «Брат!»
Я – сторож брату.
И слежу, как страж, -
Как грезит время о кончине света:
И стынет парниковая планета,
В ней стынет сердце...
Это климат наш.
Чему же удивляться?
Русский снег –
И человек, не выстояв обедни,
Тревожит небо: «Что это за век?!»
Как будто он не знает, что последний.
2002
***
Тоску позовешь – больше нет друзей,
И с нею начнешь кутеж.
Вот наглая гостья. Водки налей –
И душу вынь да положь.
Судьбу ей подай, а не общий хмель,
Не хочет меньшей цены.
Расстелет – разделит с тобой постель
И станет тревожить сны.
И будет твердить до скончанья дней,
Что Бог далек и суров,
А с нею ты нарожаешь детей
И набормочешь стихов.
2003
В БОЛЬШИЕ КОЛПАНЫ
Ни света, ни просвета,
Ни сердца, ни ума,
Ни ясного ответа,
Ни темного письма.
Ни силы, ни успеха,
Ни мира, ни войны…
Пора бы мне уехать —
В Большие Колпаны.
Не то дышу на ладан
Все дни и вечера.
В деревню! Там отрада,
Прохлада и жара.
Там сразу возле дома —
Крыжовник и ранет.
И телевизор сломан,
И никаких газет,
Ни суеты, ни гонки,
Ни бессердечной мглы.
Там девы, как буренки,
Торжественно круглы.
Попарюсь в русской бане,
Очищусь от забот,
Понюхаю герани,
Попью густой компот.
Прощу друзьям измены,
Раскаюсь сам в грехах,
Познаю жизни цену,
Присевши в лопухах —
На…чхать на ваши званья,
Награды и чины
В деревне под названьем
Большие Колпаны.
Мычит светло корова,
Гудит полдневный зной,
И пахнет главным словом,
Навозом и судьбой.
Здесь не живут угрюмо,
Темно, как сиволдай…
Эх, жаль, что лишь придумал
Я этот сельский рай.
Названье слышал где-то,
Цветные видел сны —
Придумал я планету
Большие Колпаны.
Гляжу на город тесный —
Где воля и покой?!
Ни басни и ни песни,
Ни сказки озорной.
И ни слезы, ни смеха,
Ни солнца, ни луны…
Пора бы мне уехать —
В Большие Колпаны.
2001
ОДНАЖДЫ УЕХАТЬ
Мой город убог, но любим без корысти,
Хоть в нем и живут, чтоб однажды уехать
От ночи полярной, метели докучной,
На юг – собирать в огороде клубнику
И внуков своих угощать,
Пусть лишь внука,
Пускай одного и капризного очень…
Однажды уехать!
Но все что-то держит –
Совсем не нужда и не блажь,
А привычка,
Надежда – успею.
Зачем торопиться?
Не время еще паковать чемоданы.
Однажды уехать!
Да некогда только.
Порою до смерти – до гостьи незваной.
И тихо лежит патриот Заполярья
В гробу, что отправят в багажном вагоне
К желанному югу,
Где нету промерзшей
Навеки земли –
И копать будет легче
Могильную яму –
И можно послушать,
Как птицы ликуют, весну принимая.
Как птицы поют! Ах, небесные звуки!
Однажды уехать…
1999
ВЧЕРАШНЕЕ ВИНО
Человек, добывающий уголь,
Возвратится усталый домой,
И его трёхэтажная ругань
Растревожит вдруг общий покой.
За какие, соседи, почёты
Вы не знаете шахтного дна?!
И не знаете чёрной работы…
И не пьёте со мною вина?!
И нарвётся на пьяную драку,
Разрешая глобальный вопрос.
А, проснувшись, потреплет собаку,
Поцелует в доверчивый нос.
Извини за сплошное расстройство,
Засветили ребята под глаз,
Со словами душевного свойства
Переборы бывают подчас.
Извини, получилось подраться,
На крутой разговор повело.
Вновь на смену пора собираться.
И собака вздохнёт тяжело.
И собака поймёт его ругань
И вчерашнее в сердце вино…
Изнурительна эта заслуга,
Что дарует нам чёрное дно.
2000
ЗИМНИЙ ПОРЯДОК
Дни короче,
Длиннее печали.
Надо книги убрать со стола –
И вглядеться в небесные дали,
Но мешают земные дела.
Много дел –
Все работа, работа.
Так и жизнь незаметно прошла.
И покаяться некогда что-то,
Даже книги убрать со стола.
Много книг –
В них идеи, идеи.
Ты, Марина, меня извини,
Что печали длиннее, длиннее,
И короче декабрьские дни.
2002
***
В автобусе так тихо!
Пассажиры
Не спорят, не толкают, не ворчат.
Глядят в окно.
И созерцанье мира
Настраивает их на мирный лад.
Дарована им тихая минута,
Дарована,
Когда все невпопад.
Но мерное движение маршрута
Вдруг приглашает, как Вергилий, в ад –
Ведет вдруг в бездны тягостных вопросов:
Как быть?
Как жить?
Как верить в белый свет?
И пассажир вздыхает, как философ.
Ответственный.
Да лишь ответов нет.
2003
***
Проедет поезд мимо Ираеля,
Обыкновенной станции на вид, -
Но здесь поэт Илларионов Толя
На звезды смотрит, с небом говорит,
На светлый лад настраивает лиру,
Отмаливает грустные грехи,
И суетному городу и миру
Слагает здесь негромкие стихи.
Взволнован он судьбой, а не успехом.
Ах, как спешат и поезд, и года!
Я снова в гости к другу не заехал,
И, видно, не заеду никогда.
Не расскажу за чашкой с крепким чаем,
Что хорошо беседовать вдвоем,
Что, постигая небо, умираем,
Да только ради этого живем.
Нет невезенья, есть лишь Божья воля,
Так на нее и будем уповать.
Не унывай, Илларионов Толя.
И постараюсь я
Не унывать.
2000
***
Анекдот принял время –
И бороду сбрил,
Время приняло форму и стиль анекдота.
А душа уверяет,
Что только работа
Во спасенье,
Да времени нету и сил.
Начинается утро со чтенья примет –
И на это есть время
И силы,
И страхи –
В этом соль анекдота
О нашей рубахе,
Ближе к телу которой
У времени нет.
В этом сумрак печали
Оставшихся лет...
Как в стихире
Стиха не расслышат монахи?
Как молитву
Никак не осилит поэт?
2003
***
И вновь Твою
Потерпим, Боже, волю —
И скорбь, как благодать.
И побредем по жизненному полю
Учиться умирать.
Терпи, душа, — не жди к себе поблажки —
Любую тесноту.
Прости, Господь, что так порою тяжко,
Невмоготу.
2003
***
Кроткие наследуют землю…
И я, безземельный,
кладу земные поклоны –
не умирай во мне Родина.
2003
***
Кто-то осторожно помешал
Плавному теченью долгих лет?
Как нежданно тихая душа
Ощутила жизни сущий бред.
Все ничтожно.
Совестно уму
Принимать привычные пути.
Почему так ясно не пойму,
Как мне душу темную спасти?
Верил, что все будет впереди.
Верил, не устану.
А устал...
Может, нищий Лазарь приходил
И о богаче напоминал?
2003
***
Мир ловил меня, но не поймал…
Г.Сковорода
Уловит мир в большом и малом,
Еще поставит нам в вину –
Что платим сердцем,
Что устало
Живем у времени в плену.
Мелькают купленные годы,
Свершают строгие суды,
Изводят жаждою свободы
Григория Сковороды.
Прочь мира вечная усталость!
Зачем ищу я твой уют,
А жить мне вдруг еще осталось
Всего лишь несколько минут?!
***
Они меняют русла рек,
Потом читают детективы
И думают, что человек
Похож на их тупое чтиво.
Похож на их железный век
Расчёта, пота и наживы.
А человек - осенний снег,
Что тает быстро, некрасиво.
А человек - печаль и тьма,
Гордыня, пьянка и изжога
А человек - кусок дерьма,
И потому мечтает много.
Хлебает горя от ума.
И смерти ждёт... И ищет Бога.
2004
***
Душа по широкой дороге
Совсем не умеет идти.
Помыслит тихонько о Боге,
Но к Богу не знает пути.
Не видит пути покаянья,
А видит во всем пустоту.
И просит душа подаянья –
Куда же идти ко Христу?
И вместе с ней души слепые
Возносят молитвенный зов –
И ловят обрывки скупые
Растерянных искренних слов
2002
***
Не желайте поэту стихов
В наше время глухое,
Пожелайте прощенья грехов
И покоя,
покоя.
Чтоб не рухнул в холодный сугроб
От обиды и водки,
Помолитесь, чтоб тихо усоп –
Незлобивый и кроткий.
Хоть и весело жил, но тужил,
Унывал без причины.
Помолитесь, чтоб он заслужил
Христианской кончины.
Православно, по чину отпет –
Шел небесной дорогой.
И вздохнули бы: умер поэт,
Написал-то немного.
1998
***
В пастыри не пошел,
не решился,
не хватило духа.
А тем, кому хватило духа,
дай Бог, пусть хватит и моего страха.
2003
***
Почему поэт
может сказать власть имущим:
«Покрыты мздою очеса…»,
а священник предпочитает не говорить.
2004
ПАМЯТИ ЮРИЯ КУЗНЕЦОВА
Классическая лира умерла.
Но страна по ней не заплакала.
Страна умерла еще раньше.
2003
***
Подумал: ничего я не успел.
Зима сжимает сердце или старость?
И столько светлых безнадежных дел
В моих черновиках еще осталось.
Проходит жизнь –
и не берет в расчет
Неторопливость русского поэта.
Пусть ничего меня уже не ждет,
А я вот жду – еще наступит лето.
А я вот жду…
Прости, Господь, раба,
Что ропщет на погоду и усталость.
И понимает, что его судьба
Не началась.
И все же состоялась.
2001
***
У птицы цель –
Она летит на Север,
На родину, где даже смерть мила.
А я брожу по Северу без цели
И не могу забыть,
Но не простор,
Не климат неприкаянной судьбы,
А только Родины позор.
2003
***
Это живые сраму не имут,
А мертвые молиться не могут.
2004
***
Все русские дороги
ведут в Третий Рим
2001
***
Утро вошло,
Я глаза разжимаю от сна,
Освобождаюсь
От темных вечерних страстей
И не грущу,
Ибо утро – и дышит весна.
Только не стало
Великой Отчизны моей.
Что мне слова,
Что не выпита чаша до дна,
Споры идей
Беспокойного мира вещей?!
Дышит весна,
Я глаза разжимаю от сна.
Не о чем спорить
Не стало Отчизны моей.
Не о чем спорить
И всуе терзать имена —
Опровергать,
Кто герой, кто кумир, кто злодей.
Тает великое прошлое.
Это весна.
Утро. Мудрею.
Не стало Отчизны моей.
2003
Андрей Попов
Гражданин Третьего Рима
Сыктывкар, 2004
Первый вариант
***
Неряшливый город лишь тем заменит,
Что жил здесь и умер российский пиит,
Обычный опальный российский пиит,
Беспечный, как сон, и нетрезвый на вид,
О нем справедливая власть промолчит,
Поэтому он до сих пор не забыт.
1993
***
Что же мне выпало? Снова зима?
Вроде бы, время июня и зноя –
Северный ветер качает дома,
Воет метель и лишает покоя.
Снегом у неба полны закрома,
Время июня сегодня лихое.
Но почему же мне белая тьма
Выпала вновь?! Это надо герою
Или разбойнику. Мне не нужны
Резкие звуки и гордость боренья,
Предпочитаю я летние сны,
Чай на веранде с клубничным вареньем.
Что же мне снова досталась зима?
Снег от души
И печаль от ума.
1993
***
Не может народ без урода –
Обычный семейный синдром.
Занятно, какая погода
На северном сердце моем?
А в нем беспросветная вьюга,
А в нем заполярная тьма,
И честен народ: по заслугам
Уроду сума и зима.
Не может урод без народа,
Урода изводит вина,
Я должен сказать, что погода
На сердце народа скверна,
Что в нем беспросветная вьюга,
Что в нем заполярная тьма…
И грустен урод: по заслугам
Народу сума и зима.
2003
***
Идем-бредем
К отчаянным друзьям,
Что поспешили
Дольний мир покинуть,
Они решили,
Что честнее сгинуть,
Чем удивляться
Вероломным дням.
Идем навстречу –
Но в небесный час
Мы повторим ли,
Что бормочем ныне:
«Смирись, душа!
Их извела гордыня».
А что изводит нас?
Изводит кротость –
Темная, как месть?
Что за смиренье – лишь наполовину?!
Друзья решили,
Что честнее сгинуть...
Так гордость или честь?
2002
***
Темна душа поэта.
Но странно – белый свет
Ждет от нее ответа.
Какой с нее ответ?!
Какой-то шепот пьяный
Сомнений и обид.
А белый свет, как рана –
Смертельная болит.
2002
***
Civis Romanus sum!
(Я римский гражданин!)
Декабрь в душах…
«Так и надо, -
Мне говорит в ответ юнец, -
Зато приблизился порядок».
А, может, конец.
Не до глубин, не до вершин –
И мелочность непоправима?
И я – последний гражданин
Третьего Рима?!
Декабрь жмет…
«Так время года, -
Мне говорит юнец, - зима».
В лед обращается свобода.
А, может, тюрьма.
Противоречье для равнин
Обычно
и необходимо,
Как одинокий гражданин
Третьего Рима.
2002
***
Всуе сон и в душах и в природе.
Словно птица,
Скорби не тая,
Улетает слава чадородий,
Покидает русские края.
Всуе шум и темный труд на рынке –
В нем ни откровений, ни судеб.
Все привычней горькие поминки,
Хлеб печали
И болезни хлеб.
Всуе сила гордых тайных знаний…
И моим сомненьям несть числа:
Сыновья, что стрелы, да в колчане
У меня всего одна стрела.
2003
***
Мы – не скифы, мы – русские, дело не в скулах, а дух
Православный нас зиждет,
хранит девяностый псалом
Нас не тьмы азиатские – несколько древних старух,
Иерей и епископ –
но мы никогда не умрем,
Не исчезнем в пыли новостроек, побед и разрух,
Третий Рим обращающих в скучный всемирный Содом.
Примем русское бремя,
насущного хлеба укрух -
В храм войдем со смиреньем,
себя осеняя крестом.
Это время последнее.
Это последний итог.
И поэтому нашей соборной молитвы страшится
Велиар –
гордый гений бездольных страстей и морок.
И да будут светлы наши старые юные лица.
«Разумейте, языцы,
И покоряйтеся, яко с нами Бог!»
1995
***
Напрасно подростковый вождь
В делах упрям,
В идеях пылок,
И выбрил наголо затылок,
Россию этим не вернешь.
Но, может, нищий инвалид,
Не ждущий милости от жизни,
Молитвой кроткой
И Отчизну,
И милость жизни воскресит.
2004
***
Перед отцом и сыном виноват,
Судьба никак судьбы не обещает,
Зато душа в судьбе души не чает,
А время-Каин уверяет: «Брат!»
Я – сторож брату.
И слежу, как страж, -
Как грезит время о кончине света:
И стынет парниковая планета,
В ней стынет сердце...
Это климат наш.
Чему же удивляться?
Русский снег –
И человек, не выстояв обедни,
Тревожит небо: «Что это за век?!»
Как будто он не знает, что последний.
2002
***
Тоску позовешь – больше нет друзей,
И с нею начнешь кутеж.
Вот наглая гостья. Водки налей –
И душу вынь да положь.
Судьбу ей подай, а не общий хмель,
Не хочет меньшей цены.
Расстелет – разделит с тобой постель
И станет тревожить сны.
И будет твердить до скончанья дней,
Что Бог далек и суров,
А с нею ты нарожаешь детей
И набормочешь стихов.
2003
ПАСТОРАЛЬ
Ни света, ни просвета,
Ни сердца, ни ума,
Ни ясного ответа,
Ни темного письма.
Ни силы, ни успеха,
Ни мира, ни войны…
Пора бы мне уехать –
В Большие Колпаны.
Не то дышу на ладан
Все дни и вечера.
В деревню! Там отрада,
Прохлада и жара.
Там сразу возле дома –
Крыжовник и ранет.
И телевизор сломан,
И никаких газет,
Ни суеты, ни гонки,
Ни бессердечной мглы.
Там девы, как буренки,
Торжественно круглы.
Попарюсь в русской бане,
Очищусь от забот,
Понюхаю герани,
Попью густой компот.
Прощу друзьям измены,
Раскаюсь сам в грехах,
Познаю жизни цену,
Присевши в лопухах –
На…чхать на ваши званья,
Награды и чины
В деревне под названьем
Большие Колпаны.
Мычит светло корова,
Гудит полдневный зной,
И пахнет главным словом,
Навозом и судьбой.
Здесь не живут угрюмо,
Темно, как сиволдай…
Эх, жаль, что лишь придумал
Я этот сельский рай.
Названье слышал где-то,
Цветные видел сны –
Придумал я планету
Большие Колпаны.
Гляжу на город тесный –
Где воля и покой?!
Ни басни и ни песни,
Ни сказки озорной.
И ни слезы, ни смеха,
Ни солнца, ни луны…
Пора бы мне уехать –
В Большие Колпаны.
2001
ОДНАЖДЫ УЕХАТЬ
Мой город убог, но любим без корысти,
Хоть в нем и живут, чтоб однажды уехать
От ночи полярной, метели докучной,
На юг – собирать в огороде клубнику
И внуков своих угощать,
Пусть лишь внука,
Пускай одного и капризного очень…
Однажды уехать!
Но все что-то держит –
Совсем не нужда и не блажь,
А привычка,
Надежда – успею.
Зачем торопиться?
Не время еще паковать чемоданы.
Однажды уехать!
Да некогда только.
Порою до смерти – до гостьи незваной.
И тихо лежит патриот Заполярья
В гробу, что отправят в багажном вагоне
К желанному югу,
Где нету промерзшей
Навеки земли –
И копать будет легче
Могильную яму –
И можно послушать,
Как птицы ликуют, весну принимая.
Как птицы поют! Ах, небесные звуки!
Однажды уехать…
1999
***
Человек, добывающий уголь,
Возвратится усталый домой,
И его трехэтажная ругань
Растревожит вдруг общий покой.
За какие, соседи, почеты
Вы не знаете шахтного дна?!
И не знаете черной работы…
И не пьете со мною вина?!
И нарвется на пьяную драку,
Разрешая глобальный вопрос.
А, проснувшись, потреплет собаку,
Поцелует в доверчивый нос.
Извини за сплошное расстройство,
Засветили ребята под глаз,
Со словами душевного свойства
Переборы бывают подчас.
Извини, получилось подраться,
На крутой разговор повело.
Вновь на смену пора собираться.
И собака вздохнет тяжело.
И собака поймет его ругань
И вчерашнее в сердце вино…
Изнурительна эта заслуга,
Что дарует нам черное дно.
2000
***
Кратки дни,
Да в избытке печали.
Не рассеются смута и мгла,
И вглядеться в небесные дали
Помешают земные дела.
А они-то всегда в беспорядке,
И душа от нелепых страстей
И от спешки
Больна лихорадкой –
И раскаяться некогда ей.
Дни короче,
Печали длинней.
2002
***
В автобусе так тихо!
Пассажиры
Не спорят, не толкают, не ворчат.
Глядят в окно.
И созерцанье мира
Настраивает их на мирный лад.
Дарована им тихая минута,
Дарована,
Когда все невпопад.
Но мерное движение маршрута
Вдруг приглашает, как Вергилий, в ад –
Ведет вдруг в бездны тягостных вопросов:
Как быть?
Как жить?
Как верить в белый свет?
И пассажир вздыхает, как философ.
Ответственный.
Да лишь спасенья нет.
2003
***
Проедет поезд мимо Ираеля,
Обыкновенной станции на вид, -
Но здесь поэт Илларионов Толя
На звезды смотрит, с небом говорит,
На светлый лад настраивает лиру,
Отмаливает грустные грехи,
И суетному городу и миру
Слагает здесь негромкие стихи.
Взволнован он судьбой, а не успехом.
Ах, как спешат и поезд, и года!
Я снова в гости к другу не заехал,
И, видно, не заеду никогда.
Не расскажу за чашкой с крепким чаем,
Что хорошо беседовать вдвоем,
Что, постигая небо, умираем,
Да только ради этого живем.
Нет невезенья, есть лишь Божья воля,
Так на нее и будем уповать.
Не унывай, Илларионов Толя.
И постараюсь я
Не унывать.
2000
***
Анекдот принял время –
И бороду сбрил,
Время приняло форму и стиль анекдота.
А душа уверяет,
Что только работа
Во спасенье,
Да времени нету и сил.
Начинается утро со чтенья примет –
И на это есть время
И силы,
И страхи –
В этом соль анекдота
О нашей рубахе,
Ближе к телу которой
У времени нет.
В этом сумрак печали
Оставшихся лет...
Как в стихире
Стиха не расслышат монахи?
Как молитву
Никак не осилит поэт?
2003
***
Потерпим, Боже, - это Твоя воля, -
И скорбь, как благодать.
И побредем по жизненному полю
Учиться умирать.
Терпи, душа, - не жди к себе поблажки, -
Любую тесноту.
Прости, Господь, что так порою тяжко,
Невмоготу.
2003
***
Кроткие наследуют землю…
И я, безземельный,
кладу земные поклоны –
не умирай во мне Родина.
2003
***
Кто-то осторожно помешал
Плавному теченью долгих лет?
Как нежданно тихая душа
Ощутила жизни сущий бред.
Все ничтожно.
Совестно уму
Принимать привычные пути.
Почему так ясно не пойму,
Как мне душу темную спасти?
Верил, что все будет впереди.
Верил, не устану.
А устал...
Может, нищий Лазарь приходил
И о богаче напоминал?
2003
***
Мир ловил меня, но не поймал…
Г.Сковорода
Уловит мир в большом и малом,
Возьмет высокую цену –
Душою платим,
И устало
Живем в безмилостном плену.
Мелькают купленные годы,
Свершают строгие суды,
Изводят жаждою свободы
Григория Сковороды.
Прочь мира вечная усталость!
Зачем ищу я твой уют,
Когда мне жить всего осталось
Каких-то несколько минут?!
2004
***
Они меняют русла рек,
Потом читают детективы
И думают, что человек
Похож на их тупое чтиво,
Похож на их железный век
Жратвы, эротики и пива.
А человек – осенний снег,
Что тает быстро,
некрасиво.
А человек – печаль и тьма,
Гордыня, пьянка и изжога,
А человек – кусок дерьма,
И потому мечтает много,
Не верит призракам ума,
А верит в смерть…И ищет Бога.
2004
***
Душа по широкой дороге
Совсем не умеет идти.
Помыслит тихонько о Боге,
Но к Богу не знает пути.
Не видит пути покаянья,
А видит во всем пустоту.
И просит душа подаянья –
Куда же идти ко Христу?
И вместе с ней души слепые
Возносят молитвенный зов –
И ловят обрывки скупые
Растерянных искренних слов.
2002
***
Не желайте поэту стихов
В наше время глухое,
Пожелайте прощенья грехов
И покоя,
покоя.
Чтоб не рухнул в холодный сугроб
От обиды и водки,
Помолитесь, чтоб тихо усоп –
Незлобивый и кроткий.
Хоть и весело жил, но тужил,
Унывал без причины.
Помолитесь, чтоб он заслужил
Христианской кончины.
Православно, по чину отпет –
Шел небесной дорогой.
И вздохнули бы: умер поэт,
Написал-то немного.
1998
***
В пастыри не пошел,
не решился,
не хватило духа.
А тем, кому хватило духа,
дай Бог, пусть хватит и моего страха.
2003
***
Почему поэт
может сказать власть имущим:
«Покрыты мздою очеса…»,
а священник предпочитает не говорить.
2004
ПАМЯТИ ЮРИЯ КУЗНЕЦОВА
Классическая лира умерла.
Но страна по ней не заплакала.
Страна умерла еще раньше.
2003
***
Подумал: ничего я не успел.
Зима сжимает сердце или старость?
И столько светлых безнадежных дел
В моих черновиках еще осталось.
Проходит жизнь –
и не берет в расчет
Неторопливость русского поэта.
Пусть ничего меня уже не ждет,
А я вот жду – еще наступит лето.
А я вот жду…
Прости, Господь, раба,
Что ропщет на погоду и усталость.
И понимает, что его судьба
Не началась.
И все же состоялась.
2001
***
У птицы цель –
Она летит на Север,
На родину, где даже смерть мила.
А я брожу по Северу без цели
И не могу забыть,
Но не простор,
Не климат неприкаянной судьбы,
А только Родины позор.
2003
***
Это живые сраму не имут,
А мертвые молиться не могут.
2004
***
Все русские дороги
ведут в Третий Рим.
2001
***
Утро вошло,
Я глаза разжимаю от сна,
Освобождаюсь
От темных вечерних страстей
И не грущу,
Ибо утро – и дышит весна.
Только не стало
Великой Отчизны моей.
Что мне слова,
Что не выпита чаша до дна,
Споры идей
Беспокойного мира вещей?!
Дышит весна,
Я глаза разжимаю от сна.
Не о чем спорить
Не стало Отчизны моей.
Не о чем спорить
И всуе терзать имена –
Опровергать,
Кто герой, кто больной, кто злодей.
Тает великое прошлое.
Это весна.
Утро. Мудрею.
Не стало Отчизны моей.
2003