Я люблю не только поющих и нежных птиц—
Я люблю грифов, орлов и воронов.
В бездне мной потерянных рук и лиц
Я была Прометеем — к скале прикована.
Прилетали они, клевали печень мою,
А глаза, почему-то, и сердце — не трогали.
Из глубин моих лился холодный пот — на краю
Гибели проснулась нагая новорождённая.
А ресницы моргали без слёз, облетая рисунки граней-теней.
Моя боль, закрывая глаза, испарялась на длани светлых и тёмных дней.
Подружилась я с самым заклятым врагом —
Оказался он тронут, вдруг, и улетел.
Унося в своём теле следы моих атомов-тел.
И в глазах этих хищных, холодных, готовых к любому концу, птиц
Взгляд родного отца, улыбкой искрясь, взметнулся за ними ввысь.
Печень моя заросла, зажила, наполняясь огнём зажжённых за неё свеч.
А клювы тех, кто раньше её терзал,
Мне сваяли в дар из редкостной стали меч.