Я ценен не потому, что понятен, а потому что приятен,
так что мы все далеко от мишени, а стреляем и в сторону, и не в ту,
и когда откроем глаза, то увидим, что в руках у нас не арбалет,
а огребной букет из роз цвета хрустящей волны,
чтобы мой белоснежный китель подарил его ослепительной
императрице в ветреный день солнечной коронации.
Когда ставишь целью добиться случайного результата, ты достигаешь его всякий раз.
Возможно, бог не попечитель, не начальник, не руководитель,
возможно, он не судья и не палач, не тюрьма, не закон. Хрен пойми кто.
Экспериментатор, ставящий опыты для получения случайного результата.
Иногда результат закрепляется, но не потому, что его закрепил бог,
а потому что он оказался крепче других результатов.
Например, поэт, смешав слова на палитре,
замечает: божественный хаос палитры интересней всех его чистовиков.
Но стоит начать рисовать палитры, и они перестают получаться.
Достаточно прочесть мифы Греции, чтобы понять устройство религий.
Грек всё наделял духовным смыслом, и, к примеру, сквозняк
получал объяснение в виде воли невидимого божества.
Видите ли, всякий раз, стоит найти объяснение,
беспокойство, вызванное непонятым, исчезает,
отчего всякий раз, когда беспокойство, вызванное непонятым,
исчезает, нам кажется: эврика! Мы нашли объяснение.
Вера в бога – она как стихи, она как повезет, как кисть художника ляжет,
и то, что ляжет она просто так, как пятно на палитру, может, даже и лучше.
Зрячая вера слепа, груба, она насилует бога, бога в ней нет.
В японской сказке рыбак Урашима отпускает пойманную черепаху,
которая оказалась заколдованной дочерью морского царя,
в подводном царстве как в раю они проводят 5 лет, но он вспоминает о доме.
Принцесса отпускает его, дав коробочку, которую нельзя открывать –
иначе ему не вернуться в подводное царство.
На суше всё изменилось.
Древний старец рассказывает Урашиме легенду об Урашиме,
утонувшем 500 лет назад. Тела его не нашли, похоронили гроб.
На кладбище Урашима находит свою могилу. Он чувствует себя в мире, где его нет.
Он развязывает ленту, открывает коробку, и вот выплывает туман,
складывающийся в образ принцессы. Туман рассеивается.
Урашима мгновенно стареет, умирает и истлевает.
Коробочка будет качаться, лента повторит форму ветра.
Коробочка синяя, лента – зеленая.
У вас возникает шкурный вопрос: почему Урашима сменял
столь невыгодно и разорительно
вечность во влажном морском раю на пыльную сухопутную смерть?
Или власть смерти становится неумолимой,
стоит только понять, что ты находишься в мире, где тебя нет?
Может, истина его одиночества убивает?
Или Урашима убит красотой, которой бы не возникло, если бы не трагедия?
Он открывает коробочку потому что это абсурдно?
Вы прекрасная оптимистка, только что я представил ваш мир,
управляемый симпатией и любовью, он очень похож на компанию,
собравшуюся на море, чтобы доставить радость, и это им удалось.
Я бы хотел поселиться в созданном вами мире, но только чтоб не рыбачить,
не убивать зверей, не пить водки, не отрывать грибы от земли
и не придавать словам особого смысла.
Мне кажется, все мы можем дать друг другу бесплатно
возможность отдыха от ненужного напряжения.
Наши мнения делают нас опасными для носителей не наших мнений.
Если бы мы могли плыть на лодке, не утруждая себя слишком частым
окунанием весел в озеро смысла,
и если бы мы смогли облучать друг друга блеском глаз и даже не думать
о любви, как рыбы не думают о воде, мы смогли бы переливать друг в друга
ароматы поэзии и существовать рядом, как амариллис и гиацинт,
пока смерть не разлучит нас.
А она разлучит, потому что это трагично, а трагедия так прекрасна.