Один.
Един.
Каждый день
В поисках еды,
Редко духовной.
С утра худо по новой
Цивильно-памятый.
А на завтра в памяти
Пелена, не замечая часов
И какое сегодня число —
Шаг без отклонений
Под гнётом гонений
Да масштабное озарение
Предается забвению.
Сказать с позволения:
Несмелые поползновения
Так и остаются в тени.
Телеса тленны
Да и забавами ослеплены.
Надежды испепелены.
Незавидное зрелище,
Мрак и пылище,
Неизбежный финиш.
Представь… чётко видишь?
Кого в этом винишь?
Что есть частый фетиш —
Ссылаться на предмет.
А почему не ты, например,
Предтеча своих проблем?
Что выдумал, а затем робел
Взглянуть им прям в глаза.
Как трус даёшь по газам
И уходишь как от стоячего,
Якобы в поисках стоящего
Твоего задранного внимания.
А остальное для вминания
В грунт бытовой рутины,
Что превращает в руины
Все потуги и рвения,
Умножая донельзя неверие
В ценность существования
И цельность повествования
Изначально жалкого,
Как жаждущий алкоголь,
Жизненного пути.
Где могут и не разбудить,
Мол, выбирай тропу любую.
Чаще это карабканье вслепую
В сольной вариации.
Да вся жизнь как доза радиации!
Дашь дуба — другие родятся.
Не иссохнешь, они уже рядятся,
Напуская мракобесие и неурядицы.
Как тут верить, что всё уладиться?
Что не подопытный экземпляр,
Как множество подобных землян,
От пелёнок до последнего ложа.
Расти, чтоб не сесть в галошу,
Учиться и различать плохое с хорошим.
Лучше уж пребывать там прохожим,
Где праздность шатает аттракцион.
Есть же вопросы, что составляют рацион
Непоняток и неясностей,
А кругом марш вялой всеядности
Под соусом цветущей безалаберности —
Спарились консерватизм с либеральностью.
Всё намешано вперемешку,
И овощ превращается в пельмешку,
Бултыхаясь в жестяной посуде.
Приготовишься и забудешь:
Кем был, чем жил, что успел.
Не уяснишь сходу, как потускнел.
Так или иначе ищут суть после —
Будь то немощный или взрослый,
Но сами, в исключительном роде.
И всё говорит, что каждый вроде
Один,
Един.
Огляди!..
Попробуй ещё такого найди.