Позднее осеннее солнце прострелило спальню навылет. След тянулся сквозь тонкую тюль, по полу, через большую кровать.
Проснулась. Улыбнулась щедро. Во весь рот. Как же здорово не жадничать, не жаться, не экономить. Тело ощущалось пружиной. Упругой такой, новенькой. Легко встала, опустила ноги точно в солнечную полосу. Хо-ро-шо...
Еще недавно, за такой мыслью влетела бы назойливая муха следующей - надо законсервировать и не разгоняться, скоро ведь закончится. Так хорошо долго не бывает. Но время мух прошло.
Накидывая халат, повернулась к нему - спит. Совершенный, как юный бог. В голову лезли одни банальности - бабочки чудили по полной.
Почти два месяца. Много или мало сложно понять. Много, если мерять событиями, длинными ночами, переменами внутри. Очень много. И отчаянно мало, если постоянно думать, что все конечно.
Дотронулась до светлых вихров, тронула подушкой поцелованного пальца его губы. Улыбнулся во сне.
Сделала на кухне кофе и забралась с ногами на подоконник. Обняла чашку ладонями. За окном - золотой листопад. Клёны.
Прислушалась к себе. Никакого внутреннего метронома. Тишина, штиль и бабочки.
Он, волшебник - этот мальчик. Смог показать как можно безнаказанно играть со временем. С беспощадной беззаботностью фаршировать его событиями, чувствами, объятьями и поцелуями. Забыть и забить на него. И оно послушно стало безразмерным чулком в сеточку. Все лишнее вываливается за пределы...
С ним все до дна. Без тормозов. Сладкого - до сыта, горького - до пьяна. Истерики октябрьской грозы. Ливни недопонимания. И много, ослепительно много, солнца.
Может быть так приходит мудрость? От излишка любви, а не от жадности и контроля?
Всё - песок сквозь пальцы. Всё и все. Не удержишь даже если до синяков сожмешь кулаки. Возможность влиять и контролировать лишь иллюзия.
Бархатные струи песка так нежно ласкают руки. И если не держать, а просто слушать их шелест - момент бесконечен.
...в сентябре она дала их роману максимум неделю, он надеялся на пару. А случилось целых два длинных месяца любви Осени и Лета...