Как много рифм и глупых строк,
Я написал за время жизни,
В каких то сам себе я врал,
В других плевал в лицо отчизне.
Я насмехался над собой,
И ненавидел всё что дышит,
И из души, протяжный вой,
Я думал, кто нибудь услышит.
Но мне в ответ, лишь тишина,
Шипела черною змеею,
И я решил, всё сжечь до тла.
Вновь воронья крик, надо мною.
Гори, в огне оставлю всё,
Печаль, друзей и проходимцев,
Всё ваше жалкое вранье,
Раскатом грома возвратиться.
Пощады нет, и жалости не капли,
С улыбкою смотрю я в тот огонь,
Всё к этому и шло, скажи, не так ли?
Приятна мне сгоревших истин вонь.
Как восхитительно, щекочет небо пламя,
Там видно, ангелы зажарились давно,
Мне всяко чужды, глупые страдания,
Не страшно небо, не пугает дно.
И всеобьемлющим огнем дух исцелится,
Я ещё слышу, крики тех кто там,
В ужасных судрогах их тело шевелится,
И вопли разлетелись по мирам.