В тридцать втором Германию покинул,
Писателя фашистам не достать,
Но запрещают книги, даже имя,
Был вынужден Ремарк изгоем стать.
Молодчики сжигают символ – книги,
Ничто не ново, было так не раз…
Нацисты – зло, любители интриги,
Портреты Эриха убрали с глаз.
Он необычен, так раскрепощён,
Сидит с актрисой часто в баре душном.
Не будет и биографом прощён –
Не подлежит канонам – не был ушлым.
Фашистская Европа – змей гнездо,
Его сестру казнили – гильотина…
Год сорок третий меркой: «от и до…»
Несчастий, горя прорвана плотина.
Судья сестре Эльфриде объявил:
«Ваш брат ушёл, но вам от нас не скрыться!»
И к страшной казни суд приговорил,
Но Оснабрюк* Эльфридою гордится.
Мне непонятно – в чём сестры вина?
Что выпало в одной семье родиться?
Расплатится за то родство сполна.
Ремарк уехал? Пусть век тяготится…
Отправлено прощальное письмо,
Но не Ремарку, а сестре их – Эрне…
Со счётом содержания оно…
За казнь сестры, за суд… фашисты – звери.
Жил долго с чувством тягостной вины,
Покоя не давали жалость, совесть…
Страдания не каждому видны –
Написана судьбы жестокой повесть**.
Примечание:
*25 лет спустя в родном городе Эльфриды была названа улица в память о казнённой сестре Эриха Марии Ремарка;
**Памяти сестры Ремарк посвятил свой роман «Искра жизни», вышедший в 1952 году.