Брусничник разросся до самой тропинки,
и некуда больше шагнуть.
Упругие ягоды выгнули спинки,
о том не заботясь ничуть,
что кто-то примнёт в одночасье подошвой
пластинчатых стеблей слюду.
Сюда я спешил на свидание с прошлым,
но дальше уже не пойду.
Не ходят здесь люди, забиты травою
лесные тропинки вокруг.
Теперь и не знают, что это такое –
спрямить через рощицу крюк.
Теперь без проблем доставляют колёса
до самых ступенек крыльца…
А я вспоминаю брусничную россыпь
и радостный голос отца:
«Смотри-ка, брусничник пошёл разрастаться,
набрался силёнок, поди.
Ты, сын, если будешь впотьмах возвращаться,
его стороной обходи».
И новая тропка протоптана нами
шагов на полста в стороне…
Стою я на ней, и мне кажется – память
кровит потихоньку во мне.