Серая вигилия
Вигилия мольбы, воспоминаний, звона
последнюю улыбку в небе бреднем
и, сердце чуткое тайком бередя,
кудель вечернюю снуёт с седого кона...
Последние огни, бледны и бестелесны,
дрожат и даром льнут к древесным кронам–
застенчивые, утлые, как жизнь за склоном...
Всё рано или поздно, неуместно,
разлито, слито часа переменой,
размыты, трачены в тенях и деревья;
стара, тоска глядит вокрест в тревоге;
а Счастьице, идя своим Доколе,
надежды в прахе ищет вдоль дороги,
себя оплакивает, скрыв свой облик...
перевод с польского Терджимана Кырымлы
Szara godzina
Szara godzina wspomnien, pacierza i dzwonow
Wsrod niebios na ostatni usmiech sie wysila,
Czujnosc serca, co broni sie tesknotom, zmyla
I przedze zmierzchu snuje ze siwych kokonow...
Ostatnie swiatla drzace, bledne, bezcielesne
Plosza sie i czepiaja drzew w proznym wysilku,
Kryja sie trwozne, watle, jak zycie na schylku...
Wszystko zda sie zapozne razem i zawczesne...
I gdy sie wszystko traci, rozlewa i zlewa,
Zatarte, nieujete: cien, niebo i drzewa:
Stare oczy tesknoty patrza w oddal w trwodze,
Jak w mrok Szczescie Niestale idzie i nadzieje
Ze ziemi zbiera, dawno pogubione w drodze,
Zakrywa twarz i samo nad soba lzy leje...
Leopold Staff