СМЕРТЬ
поэма
ПОСВЯЩАЕТСЯ
Марасовой Екатерине Семёновне,
Никитиной Анне Семёновне…
5.
Эй! Ты вся? А мы тут спор ведём, –
Чем же нас ещё обременили?
Объяснил бы кто! Пусть кулаком
Или воплем, лишь бы в нашем стиле.
Ты ушла? А что ж тогда зовёт
Нас из забытья, всплывая резко?
Ты осталась? Кончился полёт?..
Памяти призыв – длина отрезка?
Эй! Ты здесь? По-прежнему снуёшь
Из суетной пропасти в потери?..
Эй, ты – там? Конечно, это ложь!!!
Но… в неё мы верим и не верим.
Ну, откройся, милая, дано ль
Нам понять, – мы тут же и узнаем…
Где ты? Где ты? Где ты? Это – боль.
Так звенит, как будто неземная…
…
Намекни о Боге. Как – к Нему?..
И к чему готовиться сначала?
…
Не дотащим нашу кутерьму,
А оставим – ноши будет мало…
Может, налегке? Лишь заглянуть:
Вот, мол, я. Отметился, – довольно!
Намекни, какой же этот путь?
Лёгкий ли? Короткий? Или вольный?..
…
Прячешься! У нас хороший нюх!
Чуем след по мыслей содроганью.
И не перепутать этот дух
Ни с тоской, ни с бешенством страданья.
Долг уйти с отчаянья глуши.
Тут забота совести большая!..
Всё, что есть, – присутствие души, –
Нашему присутствию мешает…
…
Прячься, прячься! Заодно – прости!
Мы тебя тревожили от лиха
Да от слепоты. Всего пути
Не окинуть…. семенили тихо…
Там, где поспешить бы, ждали час.
Там, где возвратиться б, не сумели.
Ты теперь узнала всё про нас.
Здесь такие мы на самом деле.
Ты не слушай, а прощай скорей!
Оправдаться мы всегда готовы…
Нас – судей, правителей, царей…
Нас, – довольных, сытых и здоровых.
Нас, счастливых, глупых и простых
И ленивых духом. И спокойных.
Эти просьбы – шелуха да жмых…
Ты прости, что просим недостойно…
…
Память бьётся. Смерть не одолеть.
А она всё продолжает биться
Наобум… и впроголодь… и впредь…
…небеса слетаются как птицы…
…
Память бьётся. Жизнь не воссоздать.
Не хватает сил. Или причины.
Или горя. Средств-то всяких – рать!
Смерть изгнать из памяти. Клин клином…
…
Выгнать смерть – куда? Ведь места нет!!
Нет ни на земле, ни в том, что ищем.
Мыслить смерть – какой идее вслед?
Разум тут же делается нищим…
…
Как понять, что нет уже людей?
Где они? И где тогда мы сами?
Ох, тоскуй! Тоскуя, молодей
И – назад. Где знают не глазами…
…
Устоим у смерти на виду
Сколько нужно. Не страшась соседства.
Многолика смерть. В её роду
Каждая – с судьбой, и тоже с детства…
Ох, как многолика! Сотни лиц,
Как и наших, – добрых и жестоких.
Также, как у нас, полно тупиц.
И необъяснимо одиноких…
Устоим. Ведь выбор мимо нас.
Толку – с воли? Пусть желает пуще…
Устоим. Не здесь и не сейчас.
Устоять-то просто неимущим.
…
Ну, а если плакаться начнёт:
«Что ж, мол, медлишь? Я вот жду, надеюсь!»,
Тут же ловим скользкий поворот, –
Тот, что мысли обращает в ересь…
…
Да, умрём. Зачем? Потом поймём…
Оправдаем смерть единым махом.
Стерпим всё, обещан был бы дом.
Вот тогда сразимся и со страхом.
Страшно? Да. А ну не повезёт?
Смерть про дом не ведает, конечно.
Кто там – у распахнутых ворот?
Или у немых, – во тьме кромешной?..
…
Ты, сосед, нелепым не зови
То, что разум чует, да не видит.
Умер близкий, – сетуй и реви,
Но не осуждай, не будь в обиде!
…
А уж ей – самой-то – каково!
Ведь ни с кем с улыбкой не проститься.
…
Ты представь порядка волшебство
В безупречных сумерках темницы.
…
Ты не плачь. Посмейся! Жизнь живей,
Но безумней: чудо ищет щели!..
Смерть тебя в разы повеселей.
Но без этой чудной канители…
…
Ты посмейся громче! Перебей
Времени унынье. Смейся проще!
Посмотри, как лёгкий воробей
Изгоняет зиму звонкой мощью…
…
Смейся в голос! И не бойся вслух!
Смерть жалей! А их… их жалость выше…
Не страшись! На то и нужен дух.
…
Нет, страшись. Но редко. И потише…
…
…