Сидели старички у телика.
С вареньем пили крепкий чай.
Эфир долбил сплошной истерикой,
Как пулемёт передний край.
- Зинуля, глянь. У их в Париже
Народ бунтует. Всё в огне.
У нас же, в пику им, в Пассаже,
Одеколон упал в цене.
Давай ка Ты скорее, Зин,
Беги с авоськой в магазин.
Флаконов пять, а не один,
Возьми мне, Зин.
- Ты, Вань, с ума сошёл от жадности.
Поди чай, не Ален Делон.
А нашей пенсии по старости
В ларьке не хватит на лосьон.
И так терплю, позор один,
Идя за хлебом в магазин.
Обидно, блин.
- Смотри ка, Зина, реконструкция,
А на коне Наполеён.
Дала ему награду Франция,
У нас в убийстве обличён.
А режиссёры в фильмах, Зин,
Смакуют гибель Жозефин,
И тошно мне от их картин.
Противно, Зин.
- А помнишь, Ваня, как писала я,
Когда от пьянки Ты страдал,
В партком не кляузы, а жалобы
Не зря. Да Ты же их читал.
- Теперь свобода нынче, Зин.
Не пьёт вообще верблюд один,
А партий много, как сардин.
Понятно, Зин?
- Ой, Вань, смотри девчонки лаются,
Деля богатых мужиков.
Я ж по любви с Тобою маюся,
Семейство сплошь из дураков.
- Ты зря меня ругаешь, Зин.
Уж цельний год наш младший сын
Подносчик на заводе шин,
А старший нюхает бензин
Шофёром, Зин.
- Смотри, смотри в годах бабуля,
А тоже ищет жениха.
Его застукали в ауле
Через проценты в ДНК(а).
- От алиментов нынче, Зин,
Не скроется и Насреддин
И, непременно, бедуин
Заплатит, Зин.
- Смотри ка, Вань, в Майами публика
Под жарким солнцем виски пьёт.
А помнишь, раньше были рубрики?
То про колхоз, то про завод.
Ты, Ваня, как? Напился чаю?
Я телевизор выключаю.
Пойду по этому случАю
За «Беленькой», что пьёт народ.