Моё одиночество прячут глаза,
вуалью ресницы его закрывают,
и примут раскаяние моё образа
в дни горькой расплаты, такие бывают.
Расплаты за ветреность прожитых лет,
за то, как прожгла своё женское счастье,
за то, что одна я встречаю рассвет,
ко мне проявил Гименей безучастие.
Что грею себе свои руки в мороз
на кухне безлюдной об кружечку чая,
мешает спокойствию вечный невроз,
моё недовольство всему порождая.
Аукнулось мне безразличие к любви,
всех тех, кто себя отдавал без остатка,
теперь для меня пустота визави,
да, может, ещё со стихами тетрадка.