Juz nie pamietam, jak las szumi sniegiem,
jak slonce zlotem w cisze lasu pryska,
kiedy plaszczyzna oblakana biegiem
ucieka pedem szalona i sliska.
Juz nie pamietam gor ogromnych wiecznia
i nocy gestej, gwiazdami nabitej,
i pol plaszczyzny bezmiernej konaniem,
sniegiem zmierzchnacej i puchem skro-litej.
Juz nie pamietam, jak slonce w snieg proszy
i w biele sypie cisze pylem zlota.
Dzwonki polami biegn; i szeleszcz;,
cisza osiada sniegu mgla na plotach.
Juz nie pamietam! Miasto zaczajone
zza murow mgla mi dusi jaznzamarla
i krwia juz niebo mdlych, przegnilych dymow
noca wyszlo w ulice
i dlawi mi gardlo...
Уже не помню, как лес веет снегом,
как солнце золотое тишью брызгает,
когда пространство сумасшедшим бегом
летит, ускользнуть стремится.
Уже не помню гор огромных вечность
и ночь густую, звездами набитую
полей беспредельных безвременную кончину,
в снегах сумерничающих, в пуху искристом.
Уже не помню снежной солнечной пороши,
что в бели тишь насыплет пылью золота.
В полях звенят на санках колокольчики,
тишь оседает снежной мглою на воротах.
Уже не помню! Город затаившийся,
мгла за стеною душит явь замерзшую,
кровавит небо гнилью, спертым дымом,
ночь вышла на улицы,
душит за горло…