стою, подпоясанный всеми ветрами на площади тяньаньмэнь.
на меня со стены удавом смотрит товарищ мао.
вокруг на страже его мэньшени, каждый из них - кремень.
в скупых движеньях, в застывших лицах - усталость.
давным-давно один император резвился за этой стеной
кормил вассалов протухшим мясом, нарезав большими кусками.
кто-то из них блевал на ступенях, спасаясь любой ценой.
хитрому евнух за пару монет тухлое делал пряным.
однажды в беседку взошёл император и встретил восхода свет.
сложил стихи, а в них настрой и слог ощутил бесстрастно
про тёмно-красный должно быть изрядно бурый от крови снег
от крови тех, кто смог швырнуть в лицо ему это мясо.
намного позже уже другой в порыве спасти портрет
отдал приказ, и тысячи тел пали на эту площадь.
он так же, как все до него за стеной, желал оставить след
и так же думал, что ничего здесь не бывает проще.
в саду беседка, а перед ней - резьбой на камне стихи.
ушла эпоха под вой и грохот, запретный город открыт.
портрет на входе, и не помогут ни шпатель, ни мастихин -
и с той стороны, и с этой на страже стоит гранит.