С 1947 года до 1953-го, то есть до смерти Сталина, вся исправительная система СССР испытывала самые кровавые в лагерной истории потрясения, названные «сучьей войной». В Главном управлении лагерей (ГУЛаге) стратеги исправительно-трудовой системы нашли безошибочный способ, как заставить работать миллионы воров, принципиально не желающих иметь что-либо общее с администрациями лагерей, и заодно вовлечь уголовников в массовое уничтожение друг друга. Деление уголовников на "честных" воров и на противостоящих им "ссученных", было как бы узаконено и отражалось в составленных лагерной спецчастью формулярах. Суки обозначались как «воры разложенные», а кое-где краткости ради попросту писали – ссученные. Суки были тоже разные. В формулярах лагерей на вновь прибывших "ссученных" указывалось конкретно – "беспредельщик", "махновец", "казак". Самых жестоких уголовников не исповедующих никаких моральных принципов, не знающих пощады и сострадания, звали "беспредельщиками". Что интересно касту "ссученных" породила ВОВ. Более двух миллионов зеков, не боящихся ни смерти, ни лишений, были отправлены, с их согласия, в штрафбаты, в самое пекло войны.
За время боевых действий многие зэки отошли от тюремных традиций, но не примкнули к авторитетам, которые нарушили воровской принцип, запрещающий содействие властям. Из выживших, появилась основа касты, названной позже “беспредельной”, самой непопулярной на зоне и отличавшейся особой жестокостью. "Беспредельщики" хотели написать свой собственный воровской закон и заставить криминальный мир жить по их правилам. Но для этого им не хватило образованности и идеологической основы. Ими двигали в первую очередь злоба и желание отомстить ворам, а также поделить с “законными” ворами место под солнцем колонии. Им тоже хотелось жить, эксплуатируя обычных заключенных. Кроме них среди сук были "Махновцы", которые объединили вокруг себя заключенных всех мастей – от бывалых рецидивистов до обычных зэков. В «вольной» жизни их лишила всего советская власть, а за решеткой и в гулаговских лагерях – воры в законе. Еще одной крупной группировкой, примкнувшей к сукам, стали "казаки". Позиция их была такой же, как и у "махновцев", - против всех. Эта группировка состояла в основном из донских и кубанских казаков, воевавших за гитлеровскую Германию.
Воевали они против Красной Армии не случайно. На сторону гитлеровцев перешли именно те представители казачества, кто на себе познал все радости борьбы с "наследием царизма". Германия в войне проиграла, и в июне 1945-го представители антигитлеровской коалиции сдали около 50 000 пленных казаков советским властям. Бывшие союзники фашистов отлично знали, что их ждёт на советской Родине, и возможность примкнуть к "сукам" стала для них шансом на спасение.
Говорят, теорию уничтожения преступного мира самим преступным миром разработал Вышинский. По крупным зонам Союза прокатилась волна трюмиловок – команды отборных головорезов, созданных из подручных лагерного начальства, которые проезжали по крупным зонам, под страхом смерти принуждая "честных воров" ссучиться – начать сотрудничать с властью. Предоставленные властями команде "сук" почти неограниченные права, позволяли бандитам наводить страх на лагеря даже если в них содержалось по 30-40 тыс. человек.
Не обошла эта беда и "норлаг, куда прибыла одна из самых беспощадных команд Васьки Пивоварова(убитого позже на Колыме в 1953г.), созданная в Караганде(Карлаг) из отпетых уголовников, провинившихся перед преступным миром и не имевшим другого шанса выжить, кроме как совместно с лагерными властями сломать хребет "ворам в законе". Отец рассказывал, что в день их прибытия с утра по зоне неслось: "Суки едут"! И этот крик наводил на всех панику и страх, и не зря. Вечером, после отбоя, команда "сук" пошла по баракам, "перевоспитывать" честных воров, а отказавшихся ссучиться – казнить. Нас, политических, они не трогали. Когда они ворвались в наш барак, мы попрятались под нары и оттуда молча, с ужасом, наблюдали за этим отвратительным действом. Воров стаскивали с нар и ставили на колени посреди барака. Этот обряд был похож на посвящение в рыцари, только посвящали в "суки". – Целуй нож! – и к губам вора подносили лезвие. – Не буду! – Целуй нож! – Если "законный" вор соглашался и прикладывал губы к железу – он навсегда терял авторитет и всякие права в воровском мире, становясь "сукой" навеки. Всех, кто отказывался целовать нож, убивали самым жестоким образом – рубили головы, как в средневековье.
Выйдя на следующий день из барака, мы увидели ужасную картину, рассказывал отец: На десятках воткнутых в снег кольев, торчали головы казнённых воров, предпочтивших смерть, позору.
Кровопролитие, в масштабах страны, приняло такие масштабы, что старые воры были вынуждены изменить свой кодекс, чтобы остаться в живых. После многочисленных дебатов они сошлись на исключении из правил: воры имели право становиться бригадирами и парикмахерами в исправительно-трудовых учреждениях. К середине 50-х власти были уверены, что "воры в законе" исчезли навсегда и прекратили всю работу в этой области. Так закончились "сучьи войны."