Из серии: о некрофилах замолвите слово.
...Он снял её у кабака,
С трудом донёс до дома.
Бухнул три стопки коньяка,
Раздел у ,,сексодрома,,.
На нём нагую развалил,
Давай за титьки лапать.
В засос поцеловал, всадил,
Держа на жопе лапы.
А хрен имел он - о-го-го!
От носорога где-то.
Любую им загнал бы в гроб
Иль гинекабинеты.
Та ж, что под ним бревном лежит.
Не подмахнёт, не ахнет.
От боли громко не блажит,
Лишь очень гнусно пахнет.
Глаза азартно не блестят,
Мутны; глазницы сини.
Ей лет примерно пятьдесят.
И с морды - не богиня.
Рот в обрамленьи чёрных губ,
Чуть скрюченные руки.
С ней Ваня очень даже груб.
Рычит, ,,рожает,, хрюки.
Вот бурно кончил он в неё,
Как долбанёт по харе.
Но с губ бабёнки кровь не льёт
И с носа не ***рит...
...Ну чё словами тут пылить
Про Ваньку и Алёну!
Прервала девка жизни нить
Петлёй под старым клёном.
Пусть холодна она как лёд,
Местами в синих пятнах.
Пусть трупным смрадом отдаёт.
С ней как с живой приятно.
Кому приятно? Ведь мертва!
Быть с нею - святотатство!
Но санитар Иван Ботва
Считает это ****ством.
Живых пугает он лицом,
Изорванным в Афгане.
Вот и сношает мертвецов -
Те не боятся Вани...