В гостинице «Рыдающий Пингвин»,
Где размещали моряков без судна,
Жил капитан немолодой один.
А вот когда и как он умер - вспомнить трудно.
Обычно, немой и угрюмый,
Сидел среди шумных гуляк
В брезентовом, светлом костюме,
Курил малабарский табак.
и кипой истлевших лоций он хвастался перед едой,
На виду у прозрачных торговцев
Луком и резедой.
(Поуп,
«Песня о национальном балканском герое, Ядовитко Липановиче»)
Я общался сам с собой, как с минералом.
Приносил неслыханные жертвы.
Но в момент, когда меня не стало
Я уже не помышлял о Жизни-Смерти.
Звуки, те, что плавим в горла пещи,
Вопли, смех, проклятия и стоны
Дух, из уст поблекших отлетевший,
крик, когда кричит новорожденный,
И в таверне, где летают мухи,
И в ночлежке, где пингвин рыдает,
Слух тревожат точно те же звуки,
Тот родился, этот умирает.
Сотни лет и тысячи проходят,
Жизней, чувств и судеб варят кашу.
Урожай взойдет на этом поле
Съеден или сгнил - не так уж важно.
Горизонт
Оранжевой лепешкой
Награждая щедро утром синим,
В небе месит исполинской ложкой
Перебултыхарь невыразимый
Слышишь крики? снова Сълънце встало.
как оживший бог из мрака склепа.
Жжет лучами, плавит минералы
Позлащает моря покрывало
И преобразует зиму в лето.
Иллюстрация автора