Мальчик шел в кроссовочках, в наушниках,
Power bank и "кола" в рюкзаке.
И зашел в музей-квартиру Пушкина,
Что на Мойке, питерской реке.
Он зашел случайно, обогреться лишь,
Мокрый снег прилипчив и колюч,
А в музее теплом полумрак и тишь,
Голос "тётеньки" печален и певуч.
И открылось мальчику видение -
Всех надежд крушение и крах -
Привезли в санях с дуэли гения,
В кабинет вносили на руках.
Мальчик видел, как Наталья плакала
И не отходила от дверей,
Как молилась истово, инаково,
Призывала мудрых лекарей.
И быстрее выстрела по городу
Разнеслась тревожная молва.
У дверей народ, повесив головы,
Вчитывался в страшные слова.
Белый лист, что на двери в переднюю:
"Сильный жар. Не ест. Почти нет сил".
Мальчик слышал, как поэт последнее -
Горсть морошки тихо попросил.
Полон чувств, с душою удрученною,
Он готов был броситься искать,
И кормить морошкою моченою,
И лечить поэта, и спасать...
Но не лечит северная ягода
Ни ранений тела, ни души.
Да и что теперь поэту надо-то?!
Чтоб стихи не сгинули в тиши!
И стоял мальчишка обездоленный,
Теребил наушники в руках,
Вытирал горячими ладонями
Слезы, что блестели на щеках.
Уходил он из музея грустного.
Вечерело. Снег не шел уже.
Истинную боль народа русского
Уносил в проснувшейся душе.
2019 г.