Владимир Попов
ПЧЁЛОЧКА ЗЛАТАЯ
(фольклорная тетрадь)
часть X
41. Дверь открылась золотая
Дверь открылась золотая,
словно в сказку явную:
утром белочка летает
с яблони на яблоню.
Солнце землю золотит.
Чудо не кончается:
белка по небу летит,
веточка качается.
42. В который раз
В который раз, в который раз
в ночи морозной
погас закат, закат погас
и вышли звёзды.
И от звезды и до звезды –
пройти немножко –
как от избы и до избы,
где свет в окошке.
43. Небеса над головой
Небеса над головой
синевой покрыты…
По булыжной мостовой
цокают копыты.
То пойдут наискосок,
то идут в атаке:
цок-цок-цок да цок-цок-цок,
цоки-цоки-таки!
Нам встречаться не дано
(просто невозможно).
Посмотрю я на окно
взглядом осторожным.
Вижу светлое чело,
вижу нежность взгляда –
и не надо ничего,
ничего не надо!
Как улыбка хороша
у любимой Насти!
Разлетись моя душа
на четыре масти!
На окошечке цветок
вянет позабытый.
Цок-цок-цок да цок-цок-цок, –
цокают копыты.
44. Под шум разбуженных дерев
Александру Васину-Макарову
Под шум разбуженных дерев,
в печальной ночи длинной
люблю макаровский распев
из песенной общины.
О Боже! Как они поют,
земной покой тревожа…
Всю душу выплакал свою
на бездорожье.
45. Невыносимо высоко
Ранее из стихотворения было
опубликовано две строфы.
Изначально оно выглядело так:
Невыносимо высоко,
перед вечернею зарёю,
крылом касаясь облаков,
орёл кружился над землёю.
А на земле стоит покой.
Но кто-то, видимо, случайно
меня окликнул за рекой
высоким голосом печальным.
На вечереющей траве
ещё мерцает свет убогий.
«Здесь похоронен человек», –
прочёл я надпись у дороги.
Темнеет придорожный камень.
Тускнеет облачная синь…
Какими горькими цветами
цветёт татарник на Руси!
Уже орёл на небосводе
остановился и повис…
Он крылья тяжкие уронит
и будет долго падать вниз.