Граду поставили градусник подмышку для куража,
Он большой, надежный, длинный, аж в четыре этажа.
Долго место подбирали, чтоб у всех был на виду,
И узнать температуру, посмотреть который час,
Можно было оглянуться, на секунду задержась.
Висит громадина на стене здания, на фоне спешащих людей,
Ныряющих в свое подсознание, пришпорив шальных коней.
И кажется, что так ему одиноко, что нет у него никаких дел.
Но вы ошибаетесь, одиночество не его удел.
Дружит он с метро ближайшим, с его правым гранитным крылом,
За много лет вытертым сотнями спинами, одетыми в плащ и пальто.
Ступеньки наверх выносят десятки тысяч людей,
Что свидания под ним назначают и встречи друзей.
Кто-то стоит в одиночестве, кому-то лучше в толпе.
Кто-то присел бы на лавочку, но ее,к сожаленью, тут нет.
Протянув навстречу руки, встретившись лицом,
друзья наблюдают за пешеходами, взяв их в полукольцо.
Слушают привычный шепот гудящей толпы,
Обсуждающей перипетии своей судьбы -
знакомства, встречи, ссоры, прощания и последние целования,
Новые лица, непохожие истории, наполненные счастьем и горем.
Вот она жизнь – вся на ладони…
Граду поставили градусник подмышку для куража,
Он большой, надежный, длинный, аж в четыре этажа…
Словно солдат стоит на посту – «Я – харьковский, я городу служу…»