Моё хрупкое тело, как часовой механизм:
Шестерёнки в нем больно бьют по часам и стучат.
И когда, то и дело, я падаю снова вниз,
Непременно всегда попадаю в прошедший ад.
Там не черти бьют плетью и варят души в котлах,
Там дрожа замирает, захлебнувшись в эмоциях, голос.
И летит пред лицом не песок или сломленных прах,
А недель череда состоящая из чёрных полос.
Может хочется, чтоб сжигали огнём всё же тело,
Но его рассекает гормонов мучительный вихрь.
И оно не приводит к смерти, а просто - осело:
Громкий возглас навзрыд потихоньку становится тихим.
Ногтем кожу деру, да мыслями о борьбе,
Но о мыслях забудь, голоса всё же бьют больнее.
И тогда, заступая за край, я шепчу не себе,
Но таким же, как я: "Свет прекрасен, свети сильнее".