«Существует такое сакральное пространство,
когда человек возвращается в сострадание
и духовность, в конечном счёте всегда торжествует
не сила, а справедливость и правда!»
Даниил Гранин.
Выступление 27 января 2014г. в Бундестаге.
В обновлённом здании Рейхстага,
Где не стёрта память о войне,
Ныне депутаты бундестага
Остаются с ней наедине,
Видя на колоннах и карнизах
Майские автографы солдат,
Что в сегодня с лёгкой укоризной,
Немцами хранимые,
глядят.
Нынешней Германии не чужды
Чувства боли, скорби и стыда
За нацизм, и это важным, нужным
Стало в наши сложные года.
И «Час памяти», что ежегодно
С грузом исторической вины
За фашизм, трагедию народов,
Отмечают за отцов сыны.
Девяностопятилетний Гранин
Приглашён на этот «Час…» в Рейхстаг,
Память о блокадном Ленинграде
Собрала в парламенте аншлаг.
Стоя за трибуной, хоть и кресло
Приготовлено для старика,
Как солдат, о запрещённом честно,
В сгустках крови каждая строка,
В зал, притихший, еле слышно Гранин
Говорил, не мог не говорить,
О судьбе людей, чья жизнь за гранью
Той, где невозможно выжить – жить!
Раньше вслух страна не говорила,
О таком, а как всем рассказать,
Что ещё живую дочь кормила
Телом мёртвого сыночка мать.
Может быть права была цензура
В те послевоенные года,
Тем, что не осмыслить, корректура
Души не калечила тогда.
Гранин продолжал, как выбирали,
Что Дорогой Жизни вывозить:
Женщин и детей, что умирали,
Иль станки, заводы –
сохранить
В кузнице Победы на Урале
Оборонный наш потенциал!
С болью в сердце каждый раз решали –
Жизнь людей или войны металл.
И ещё: весной сорок второго
На Неве – зловещий ледоход,
Среди льдин, торосов,
было много
Трупов, вмёрзших в серо-грязный лёд.
И когда шли за водой,
набатом
В мозг стучались жалость, боль, и страх –
Вёдрами не жёстко, аккуратно
Трупы в жутких «ледяных гробах»
Отгоняли от себя подальше,
Чтобы вёдра те же напоить
Чистою водой!
Не так уж страшен
Голод, если жажду утолить…
Не шагнув за грань эмоций, правду
Гранин говорил почти что час.
Так был взят Рейхстаг прорвав Блокаду,
Во второй, уже без боя, раз.