Пьяный Пётр открывал окно,
Не в Европу,
А во двор многоэтажки…
Пьяный Пётр видел дно…
…через дно стеклянной «чебурашки».
Толпы лиц снуют туда-сюда -
Серые,
Угрюмые и злые…
Серые стоят вокруг дома,
Серые деревья неживые…
На столе уснувшие дела,
Петя молвил:
«Будь оно неладно…
В конуре собачьей 2 на 2 -
Стало неуютно и прохладно…»
Петя лихо встал в проём окна
И был хорош!
Он был похож на птицу…
В квадрате инженерного ума,
В панельном доме на окраине столицы.
Короткий шаг. Несмело и неловко…
Внизу асфальт,
Соседский «Жигули».
И Пётр вниз летел боеголовкой,
Грозящей разбомбить всю плешь земли.
Летел за всех. За бывших и не бывших.
В осенний день,
В осенний соль-минор –
Четвёртая бутылка стала лишней…
И подписала смертный приговор.
Летел за всё. За митинги и путчи,
За свой кредит
На 10 тысяч лет.
За жизнь, которая могла бы быть получше!
За жизнь, которой не было и нет.
Летел за всех... На улицах сопливых,
Где серый цвет,
Стоит машинный гул.
Летел за всех. Несчастный за счастливых.
И за меня,
который так однажды
не шагнул.