Ему не было больно. Нет-нет. Ему не было больно.
Он не трясся от страха, не брался себя изводить.
Лишь шагая по снегу босым, просыпался невольно
И откусывал свисшую с кофты потертую нить,
И обвязывал палец, задумчиво шествуя снегом.
Утонула нога. Голова ещё глубже вошла,
Унеслась, где когда-то он был. И где издавна не был.
Где всё нужное есть, и почти не бывает там зла.
Рассмеялся, оскал полоснул по изнеженой ночи.
Где же звёзды? Не уж то и вас проводили в туман?
А луна так доверчиво вглядывается и хочет,
Чтобы сам он уверовал в мир и его обман.
Заправляет за пояс ночную рубаху
И слёзы -
Потекли и застыли,
Обрушившись, треснув, дрожа.
Он вошёл и не вышел из собственной призрачной грёзы,
Там, где не было, режущей правды, как сила ножа.