полночи день рифмуя судный,
во сне потом чертей видал,
к обеду вышел. мчится судно,
плывет, трехпалубное, вдаль,
писатель бытов, как нарочно,
кривит улыбкой красный рот,
роман конструкции барочной
в руке держа, «привет!» - орет,
машу в ответ, «шалом, - киваю, -
какие новости в кремле?»,
а он: «растет район ювао,
на шесть с полтиною рублей
зарплаты выросли…», к беседе,
услышав милый уху звон,
артист народный двух Осетий
спешит, иосиф якобсон,
«зарплаты? где? готов траву я
косить косой, - в карман залез
и вынул книжку трудовую, -
вторая. чистая, а есть»,
любовница министра связи
не прячет голеней босых,
спортивный гуру гусин вася
глотает с голоду язык,
сидят картежники – поэты
соколик (это псевдоним)
и ушкин, лирик, но при этом
широкой публикой гоним,
его перу такие перлы
принадлежат: «хочу тебя,
пусть не последний я, не первый,
пусть некрасива ты, тупа,
хочу тебя, вишневый пудинг,
пирог с капустой, корнишон,
хочу тебя, володя путин,
порезать кухонным ножом…»
старик какой-то на гитаре
гори, гори, моя звезда
играет, выпивший китаец
танцует, истово свистя,
все б ничего, но в рубке пусто,
штурвал примотан бечевой,
ветра без лишнего искусства
журнал листают путевой,
во вторник тот собранье было,
гадали, думали полдня,
в конце концов, постановили
надеть погоны на меня,
а мне оно, ребята, надо?
идите лесом, говорю,
дай власть любому упырю -
спустя неделю станет гадом,
схватили, дали слева-справа:
«давай не умничай, рули,
в веках тебе – почет и слава,
при жизни – доллары, рубли»,
штурвал в руках, мурашки в теле,
оброс, как пудель, - борода,
куда крутить, какие цели?
где север, юг, где берега?
писатель бытов прячет очи,
вздыхает ося якобсон,
спортивный гуру утку точит,
китаец видит пятый сон,
поэты ушкин и соколик
рифмуют все наперебой,
герой трагедии любой
у них в стихах смешит до колик,
что делать, я не виноват,
приборов нет, идем по слуху,
все говорят, не миновать
косу, и, собственно, старуху,
как иноки, смиренны будем,
с листа пустого не начнешь,
да здравствует, володя путин,
и кухонный попутно нож!
15.10.17