И мысль запускает новый механизм.
Здесь шестерёнок грани гладкие, как шёлк.
Ведь можно сколь угодно долго бегать низом,
И сколь угодно долго маленькой синичкой прыгать по карнизам,
Но был бы толк.
А значит пересобраные, с гирьками, с кукушкой,
С резными стрелками и крышей в серебре,
Живут, как само время, их каркас нерУшим,
И выростая в нечто из игрушки,
Часы, как и любая сказка, оживают в декабре...