Батшева

Я люблю тебя. Может быть, это стокгольмский синдром.
Ты увидел меня, когда я выходила из ванной,
И велел мне прийти. Мои волосы пахли лавандой,
Твой дизайнерский бункер был устлан трофейным ковром.

Уступая тебе, я неслышно промолвила "Да",
Понесла от тебя - не дитя, а преступное бремя.
С нас особенный спрос - знает каждый, рождённый евреем.
В городские ворота настырно стучалась беда.

Муж мой Урия был благороден и вовсе не глуп,
Он военный, и видел не раз похотливые лица.
Проклиная тебя, он ушел воевать на границу.
Кто стоит на пути у царя, тот заведомо труп.

Умер первенец наш. Ты молился, а он угасал.
В это время другие твои сыновья восставали.
Ты желающим править уступишь Израиль едва ли:
Авшалома убил Иоав, твой железный вассал.

Ты женился на мне. Слишком сладким был свадебный мед.
Ты вошёл ко мне вновь, жемчугами обвил мою шею,
Но второй наш ребёнок мне истинным стал утешеньем.
Он, едва лепетать научился, сказал: "Всё пройдёт".

Слабым сердцем гореть - участь смертных с начала времён.
Нашу дерзкую радость печаль сторожит неусыпно.
Я сидела на троне по правую руку от сына.
Он похож на тебя: он прекрасен, жесток и умён.

Мне иные века угрожали судом и костром,
Не страшусь ни людских пересудов, ни Божьего гнева.
Я не прячу глаза. Я - царица. Мне имя - Батшева.
Я люблю тебя. Это, конечно, стокгольмский синдром.