Ты опять обещаешь открыть золоченую клетку,
Крепче стали сжимая на шее руками тиски.
Заставляешь исполнить фламенко, как марионетку,
Дёрнул нитку и болью ударило что-то в виски.
Я свисаю безжизненно. Тело почти бездыханно.
Эй, кудесник тщеславный! Попробуй меня оживить.
Я сломалась внутри. Не починишь, что, в принципе, славно.
Не надейся, не буду я слёзно пощады просить.
Мне не жаль, что на сломанность вряд ли натянется платье,
Не жалею, что волос мой локон тугой не завьёт.
Но скорблю я, что небо закрыто, не примет в объятья.
И луна нежным светом подушки моей не взобьёт.
Где же ты, мой измученный, верный и преданный зритель?
Покидая ряды, почему не спасаешь меня?
Кукловод обесточил и тьма наполняет обитель.
Барабанная дробь. Нити дрогнули. Снова игра.