В связи с публикациями об уровне образования Ленина и других большевистских руководителей страны хотел бы сообщить такую историю.
В 1978 г. я встречался на кафедре философии АОН при ЦК КПСС с профессором Евгением Петровичем Ситковским, выдающимся специалистом по истории философии, особенно немецкой классической. В этот момент в кабинет зашел один из аспирантов другой кафедры, готовившийся сдать минимум по истории философии. Таких, так называемых «философских» кафедр, как известно, было несколько: научного коммунизма, научного атеизма и прочих псевдонаучных дисциплин.
Аспиранты очень боялись этого экзамена, потому что принимали его преподаватели кафедры философии, перенявшие, хотя это может показаться удивительным, учитывая статус АОН, традиции русской дореволюционной профессуры. Кафедра была невероятным образом сохранившимся островком вольнодумия. Относились на кафедре к знаниям и к экзаменам очень ответственно. К примеру, аспиранту кафедры философии Дьердю Ковачу, более 7 лет преподававшему философию в будапештском вузе, поставили неуд по истории философии. Для него это была настоящая катастрофа и мне с большим трудом удалось спасти его от позора, убедив членов комиссии разрешить ему пересдать. С одним из аспирантов преподаватели перестали здороваться, сочтя личным оскорблением попытку аспиранта убедить экзаменаторов в том, что он читал работу автора, хотя его знания о ней ограничивались рамками учебника.
Так вот, готовившийся к сдаче минимума аспирант заявил Ситковскому, что пытался несколько раз перечитывать «Науку логики» Гегеля, и будучи не в состоянии что-то понять, очень расстроился. Но увидев в «Философских тетрадях» Ленина,конспекте этого гегелевского труда, фразы «темна вода», «непонятно» и т. п., несколько успокоился. Раз уж такому великому мыслителю дозволено не понимать Гегеля, то ему, простому советскому аспиранту, тем более простительно.
Покажите, предложил Ситковский, что же вы с Ленином там не поняли? Посмотрев на указанный аспирантом фрагмент, Ситковский сказал: «Что же тут непонятного, это должно быть каждому дураку ясно, если бы этот дурак имел бы хоть какое-то философское образование». Аспирант от испуга задрожал, выхватил из рук Ситковского книгу, и пятясь назад, дрожащим голосом извиняясь, выбежал из кабинета. Еще бы, дважды обозвать Ленина дураком, при свидетелях, да еще и при его участии! Ситуация была настолько комичной, что мы не смогли удержаться от смеха.