С рубежного оскола,
белой щербью-мостовой,
в третий конь, третий дён добирая
к высокому престолу,
от поклажи сам не свой,
ехал княжий вестовой.
А вёз он не гостинец,
не подарки для родных,
не диковины дальнего края,
не к чадам, а в детинец,
для придворных-столбовых,
две корчажки смоляных.
Как первая от поду
доверх златом полона,
тяжела, да не так, как другая,
где от хмельного мёда
лугового полова' -
князя буйна голова.
******************
С ватагою бродяжей
нам тягаться не впервой,
но до времени люд сберегая,
отправился наш княже
сам-один да верховой,
к печенегу с мировой.
А был он безоружен,
безо броней, без щита,
на богов родовых уповая.
и жрец дружинный дюже
вслед камлал да причитал,
чуял - доля почата'.
Как взяли князя в стрелы
в копья понесли к шатру
ухмыляючись да подвывая -
всю ночь терзали тело,
жгли во тло, а по утру
разметали по ветру'.
*********************
Кровила заряница,
речка стыла пеленой,
печенежую рать провожая.
Лежали у границы
две корчаги смоляной,
равносхожие ценой.