1
С тоскою созерцая — спящий Рим,
Огням его бесчисленным дивиться...
Неистовый давно б — расстался с ним,
Ну, что ему — постылая столица?
Контрактом ограниченный одним,
Он мог бы — потихоньку удалиться,
Но Бог... еще не вписан в потолок...
А Рим — уснул, и сон его глубок.
2
А купол неба — истинно велик,
И до него дотянешься — едва ли...
Неистовый сдаваться не привык,
Его манят — непознанные дали:
Он — в рисованье многого достиг,
Когда бы — к небесам его подняли...
Вот — купол, на котором рисовать...
Неистовый — задумался опять?
3
Да, звезды, да, прекрасная Луна,
Что катится, тихонечко полнея,
Но чернота — безжизненно черна...
Неистовый задумался, робея,
Насколько б изменилась вышина,
Когда бы...
«Прикасался бы — к тебе я
Не кистью, но тоскующей душой,
Чтоб воспарил Всевышний надо мной».
4
Неистовый — настолько одинок...
Под черными, пустыми небесами...
Расписывать — обычный потолок?
Обычными, обычными кистями?
Который недостаточно высок,
Находится — не вровень с небесами?
О черноте мечтается — ему,
Чтоб красками покрыть — ее саму.
5
Уперлись чтоб — в ночные небеса,
Как будто извлеченные из сказки,
Невиданные, прочные леса...
И лучшие — сверкающие — краски,
Чтоб радовались сердце и глаза,
Чтоб все вокруг — уснуло...
Без опаски
Неистовый взобрался б по лесам
К безжизненным далеким небесам.
6
И рисовал — по черной черноте —
Живого — человеческого — Бога,
Предавшись — вдохновению, мечте,
И вечная зудящая тревога,
И мысли о тоске и суете
Оставили б у звездного чертога
Художника, пускай не навсегда...
Все это — невеликая беда...
7
Увы, увы, с зарей проснется Рим,
И чернота зальется — синевою...
Неистовый с желанием своим,
С озябшей одинокою душою
Останется — непонятым, одним...
Но спорить с долгожданною зарею
Не хочется Неистовому, нет,
И шепчет он, вздохнув: «Да будет свет».
#marmoСтолицына