ГЛАВА 21 (1689 г)
1 Нам открывались новые страницы,
Затмив парадоксальность бытия:
Какие-то пронырливые жрицы
На лошадь голубую у ручья
Надеть пытались розовые ленты,
Но не давалась лошадь им сия.
Тень облака сгущалась тем моментом,
И обречённость в воздухе плыла
С досады сорванным экспериментом.
Так наклонится шаткая скала,
Когда в неё вонзаются лавины,
Так серостью бахвалится зола.
13 Как целому негодна половина,
Так до утра не отступает ночь.
А если носишь завтраки в корзине,
То и циклоп захочет вам помочь,
Еду доставить вглубь пещеры жалкой,
Где все сомненья отлетают прочь
Перед спешащей и вопящей свалкой.
Когда бы кто на зависть остальных
Обманут не был штатною гадалкой…
Но казнокрад не знает выходных,
И знает бог один, где черти носят
Кочующих насмешников земных.
25 Пускай непрочны камни на утёсе,
Где каждый шаг рождает буйный взрыв;
Пускай в горах тропа наверх уносит,
Но в ледяной срывается обрыв;
Когда твой враг возникнет из засады,
Кинжал блестящий в темноте сокрыв…
«Apres nous le deluge?* Твои шарады
Не столь уместны, что б ни возражал.
Какие, бога ради, эскапады
Ты здесь под камнепадом нарожал?
Холодным взором легче ранить душу,
Да чтоб тебе в печенку тот кинжал…»
37 Меня буравил стыд, пылали уши,
Щека чесалась, как схватил лишай.
Такого я, от Пушкина к тому же,
Не слыхивал доселе. «Сам решай:
Коль будешь гостем – примем, как родного!
А коль судьёю – лучше не мешай!
Я полагал, что мир – тебе обнова
Для разума, а не для хвастовства,
Что эта философская основа
И тени не содержит баловства,
А ты отнёсся с полным небреженьем
К трагедии небесного родства.
49 Ты полагал: мы жаждем выдвиженья
Земных пороков дерзкому уму
Для нравственного вами осужденья…
Неужто я ошибся! Почему
Ты судишь нас с вершины благочестья?
Ведь мы не пыль в заброшенном дому,
Не попрошайки скудного предместья.
Мы, как скитальцы потеряв тоску,
Живём надеждой вечной, а не местью.
Что толку дуло приставлять к виску…
А за кинжал прости, погорячился,
Пустое дело гнев слепить в строку».
61 И он с улыбкой лёгкой поклонился,
Откланялся и я, но ведь каков
Сергеич мой, что даже извинился,
А мог бы всё же без обиняков
И круче обложить мои изыски.
Россия не бедна на дураков,
Когда свои им предъявляет иски,
Поскольку той орды не победить,
Пусть даже им трофеи - одалиски.
Ну как тут душу не разбередить
В противовес фантазиям греховным,
Что так мою обуревали прыть.
73 Вот почему дышал я так неровно,
Но до сих пор не понял, как же здесь
Я оплошал. Где разум не свободный,
Там он и не поймёт иную весть,
Не хватит ни фантазии, ни срока
Обдумать всё и взвесить мир, как есть.
Кому достанет этого урока…
Нет, не гожусь я этаких чудес,
С воображеньем полная морока.
Зачем я только в тот челнок полез?
Но Пушкин мне поверил! Вот причуда -
Волков боишься, так не суйся в лес -
85 Век просидишь, и не узнаешь чуда!
Иван-царевич, волка оседлал,
Коль тот конягу с зайцем перепутал.
Но серый волк хитрей иных менял,
И предлагал он всяческих диковин,
Не просто так – другой поживы ждал
91 И слопал тех, кто сказки не достоин!
* - ( апрэ ну лё дэлюж) после нас хоть потоп