Ты помнишь, как
мы были в полушаге
от снегопада, веющего сном,
и хруст снежка,
и солнечные шпаги
пронзали время в блоке новостном,
а после, там
мы длились или длили
чужую жизнь на фото-витражах,
и по следам,
помноженным на мили,
твоим следам, я шла вперед, дрожа
от холода,
От страха и от ветра.
Вершиной, так похожей на иглу,
твой холм латал
внутри меня рассветы,
и тень свою стелил на белый луг.
Не знала я,
но видела, в узоре
бегущих строчек, рвётся та строка,
где алые
снега врастают в зори,
и тянется к тебе моя рука.
За тополем,
у дома месяц бродит,
на стены ставя звездную печать,
и то болит,
что отболело вроде,
и так молчит, что хочется кричать.
И нет ни сёдл,
ни лошадей, ни вожжей,
и город мой, уходит из под ног,
и снег несёт
в ладонях: вот он, вот же,
в реке звенит и падает на дно.