Путь из Алтуфьева на Арбат – движение по карте вниз,
По карте города, как водопад, улицы вниз стеклись.
Я вышел из дома и думал так – что небо выше домов,
Что двигаю ноги – за шагом шаг, и каждый из них не нов,
И каждый шаг не очень велик, но ими пройду маршрут
Через удивительный теплый мир, нами устроенный тут.
…Владыкино, церковка у моста, а мне через мост идти,
Под ним нити рельсов, и поезда летят, и гудят пути.
Пусть по весне духота и пыль, но боже, как хороши
Почек острые коготки, вскрывающие кожу души!
Вдоль старых оград – Ботанический сад в цвете вишнёвом всплыл
И яблони старые – корявый ряд, – цветут изо всех своих сил.
Там за забором хрустальный дворец, в нём влажные сны лиан,
И орхидей душистый венец, и зелени океан.
Выше – солнца пятак к небу прилип, радует, как сто тыщ наград.
…А на горизонте гигантский шприц, вонзённый облаку в зад.
Труд инженеров, рабочих пот,– Мистерия в строгих числах.
Отсюда делают миллионам в мозг телеинъекцию смыслов.
Я мимо – сквозь Марфино, наискосок, прорежу домов ряды,
Тут давят громадами новых домов пятиэтажек сады.
В заборе дыра; через рельсы народ просачивается к метро,
Так муравейник людской живёт, и каждый в нём – герой.
…
Весной раскрывается полотно, и многое предрешено.
Каждому видеть своё дано, и думать своё дано.
И кто-то видит небесное дно – высь, как в перевернутом сне.
А кто-то – бычки и собачье дерьмо на газонах, и более не.
У Руставели зигзагом вниз, на старый Дмитровский тракт
Он был извилист и каменист. Теперь тут вступают в брак.
Развязка растеклась, мост на мост громоздя; Лазерной зеленью налит сигнал.
Налево – сахарный дом – вокзал, направо – Бутырский вал.
Кто в башне старой сидел там, кляня или благодаря?
Мимо тюремного замка иду по костям Скорбященского монастыря.
Широкая улица, по серому мчит жуков лакированных рой,
Шины шипят, и металл гудит нотою неживой
В теплый вечер вдруг дунуло холодом. В ущелье улицы вдвигаюсь танком.
Справа громадится центр Мейерхольда, Слева давит айсберг Сбербанка.
А на дне в переходе подземном – пёс Лежит, улыбаясь, не прячется
У пса – блестящий бронзовый нос и лапы того же качества.
Садовое. Айсбергом – зиккурат. Трансформер, атлета косплей.
Пытается встать высоткам в ряд, но мне высотки милей.
Вечереет, и шпиль зачем-то зажгли Ёлкой зелёной дурацкою;
И пробка ворчит, и кольцо вдали Залито огнями красными
…
К Арбату я прихожу в закат.
Пишу по дороге, что вижу.
Путь из Алтуфьева на Арбат.
Впечатлений, как до Парижу.
2019-10