Её брутальное виденье,
Самообмана сласть, позор,
Влеченье, ужас, отвращенье,
Игра - и яви перекор.
Девка с придурью, податливая,
Чокнутых-то не отхватывал я.
Глянь-поглянь, сама выпрашивает,
Чтобы с ней творили страшное.
Страсть жжёт, переполняет жажда -
Безмерности, неистовства, борьбы,
И к смерти тянется отважно
Душа в затмении гульбы.
Ах, поблажка затаенная,
Ты мечтища незаконная,
Эх, не зря просил о случае -
Уж теперь её помучаю!
Спит страх, помеха наслажденью,
Расцвечивает стыд экстаз,
Ждёт упоенье, потрясенье
И боль - но боль пройдёт тотчас.
Ничего, ведь я же добренький -
До смерти-то не угроблю её,
Я всего пойду навстречу ей,
Я сдержусь, не искалечу её.
Боль возбуждением уймется -
Анестезией хоть куда,
И наслажденьем обернётся,
Смертельной мукою не став.
Не поймать бы только мне кураж,
Не войти бы в запредельный раж.
Кайф - штуковина стихийная,
Встрял - последствия плохие-то.
Реальность, обесцветив краски,
Со спадом тонуса совпав -
Взрывной волной вдрызг брызги сказки:
Есть только кролик и удав.
Будешь, девка, по-хорошему -
Не попорчу сильно кожицу:
Схватишь синяков немножечко -
По-другому мне не можется.
По вкусу муку тут не выбрать,
А лишь надеяться, терпеть.
Мучитель назначает игры,
Решает - жить иль умереть.
Ах, ты ж правильная кралечка,
Тихенько боись, боись!
Вот, поплачь, уж коли плачется,
Подрожи чуток за жизнь!
Жизнь наяву неугомонна -
Смерть вечно держит при себе:
Ей злоупотреблять не склонна -
Уж лучше вызовы терпеть.
Что, красава, всё путёвенько,
Грамотное поведение,
И почти, считай, здоровенькая,
Фонари - не околение.
Частит натура человечья -
Азартно, на рожон, впросак.
Коль человек, то делать нечего -
Без экстремальностей никак!
Заживает до свадьбы, дурочка!
Чё же падать настроением?
Ты ж пошла на шуры-мурочки
Только лишь своим хотением.