Смерть Сталина и драки диадохов-
Апофеоз марксистских авантюр,
Закончилась зловещая эпоха,
С переизбытком лагерей и тюрьм.
Культ личности привел к авторитету,
По разному застывшему в умах:
Кому-то Сталин был отцом победы,
Кому то он внушал вселенский страх.
Хотя и не был траур всенародным,
Поминки оказались страшным сном:
Погибших насчитали восемь сотен,
В той знаменитой давке на Цветном.
Был краток мораторий на разборки,
Недолго призрак Сталина смирял,
И с завершеньем всех кремлевских оргий,
Пошла борьба за пост секретаря.
Снять Берию - хозяина Гулага,
Нацелились Хрущев и Маленков,
Не столько для общественного блага,
Скорее по понятиям волков.
Знал Берия детально суть реалий,
Кто прав в ЦК, а кто и виноват,
Он также, как и вождь Иосиф Сталин.
Держал на приближенных компромат.
У дважды маршала всегда хватало власти,
Держать в руках топор НКВД,
Но все его преступные пристрастья,
Никак не осуждались на суде.
По всей стране прошлась метла Чекистов
Тряхнув народ вперед на много лет,
Ведь, как и всех, сажали коммунистов,
И не спасал от казни партбилет.
ЦК, однако, было не готово,
Попрать коллегиальность и закон,
Но Берия был срочно арестован ,
Ну, а затем, военными казнен.
А Маленков недолго был на троне,
Не смог он подтвердить авторитет.
Перед страной за бездну беззаконий,
Хрущев решился сам держать ответ ,
С признанием Хрущевым всех ошибок,
Взорвался беспорядками Гулаг,
И с оттепелью тысячи улыбок,
Сменили в СССР привычный страх.
А следом был подавлен бунт сатрапов,
Боявшихся раскованной толпы,
Пытавшихся испытанным нахрапом,
Исправить комбинацию судьбы.
Во всех разборках, тут уж извините,
Куда бы не крутился курс ЦК,
Был маршал Жуков - главный исполнитель,
Умевший побеждать наверняка.
Но одолев кремлевских ветеранов,
Крутой демагогической игрой,
Хрущев повел себя довольно странно,
Отправив маршала без помпы на покой.
Четыре года маялись элиты,
Под грузом перестроечных забот,
И, накопив на лидера обиды,
Затеяли опять переворот.
С учетом состоявшихся реалий,
Военные сменили свой настрой,
Хрущева подчиненные убрали
И воцарился в СССР застой.