Опять легла на сердце грусть,
Но я от грусти не лечусь,
Ведь не болит оно от раны,
Я знаю вечер наизусть,
Я одиночества боюсь,
Все ставлю на окно герани.
Так было, видно, суждено,
Пусть грусть моя падет на дно
Ночного хладного колодца,
С подушкой жесткой, неродной
Мне ночи коротать одной
Иль дни случайно с кем придется.
В дом нарисованный иду,
В нем все стоит не на беду,
Там сшит узор на полотенца,
И пусть написано в роду,
Я за любимым все иду,
За раной может быть на сердце.