Захотелось написать мне: "Дорогая!" —
но невольно получилось: "догорая..."
Догорая, словно печка... Словно свечка...
Жили-были на земле три человечка.
(Тавтология: раз жили, значит, были).
А коль были, разумеется, любили.
Но любовь ведь не бывает без трагизма —
это следствие простого силлогизма,
если речь идёт о странном адюльтере:
муж с женой своей на сцене, он — в партере.
А однажды поменялись все местами.
Но счастливее от этого не стали
муж — с другой, жена — с любовником. Любовник
пропадает ни за грош, ни за целковник.
И на сцене появляется четвёртый —
недалёкий и убогий — но упёртый.
Соблазнил жену не чувством — взял нахрапом.
И любовный треугольник стал квадратом.
Это не Шехерезада и не сказки,
это жизнь... "Не верю!" — крикнул Станиславский.
"Что ж, не верь" — ему ответствует любовник
(он системный аналитик, подполковник).
И хоть шепчут его губы: "Дорогая..." —
но живёт теперь, как все он — догорая...