В её доме даже днем не раздвигались портьеры –
тяжелые, не пропускавшие дневного света.
Посреди комнаты лампа под абажуром
освещала только стол и стулья.
Тут всегда -
полутьма.
С папиросой в руке, она "восседала"
перед зваными на Рождество гостями.
В общении с ней было что-то инфернальное:
полунамеки, полупаузы,
таинственные недоговорки, вздохи...
Мы в гостях у Бабы-яги! - но сегодня доброй...
Да, кстати,
она не скрывала,
что была старой девой,
и когда болела,
вздыхала:
"Господи, за что же мне это?!".
***
Помню, она приехала ко мне в деревню в Покровское.
Всё здесь казалось ей невиданной роскошью.
Она давно никуда не выезжала,
и всему умиляясь,
вздыхала:
"Ах, какая зеленая травка!"
***
Всегда недоверчивая, особенно к тем,
в ком подозревала стукачей.
Общее впечатление? - Ничего зловещего,
но и харизмы не было -
во всем, как бы, «благородная бедность».