Все зрители ушли. Затих партер.
Висят невзрачно рукава кулис -
свидетелей бесчисленных премьер,
и ярких взлётов, и падений вниз.
Артист, пробыв на сцене много лет,
задумчив и почти опустошён.
Роль - это то, чего реально нет?
В чём истина? Где настоящий он?
Среди партнёров, занятых игрой,
вникающих в миллионы разных тем,
что значит для актёра быть собой,
когда любая роль - не он совсем?
Где жизнь его - в спектаклях или там,
где дом, где ждёт по-прежнему жена,
ревнующая мужа к театру драм,
которых много? А она - одна.
Живя для всех, живёшь ни для кого.
Но он не может быть лишь с ней одной,
когда-то сильно верившей в него.
А режиссёр не даст уйти домой.
Он будет снова яростно орать
и заставлять - то матом, то в стихах -
столь нужный театру замысел играть...
Культура это иль культуры крах?
А зритель на спектакль купил билет.
И, хоть актёр не в силах отказать
быть тем, кого в реальной жизни нет,
сомненья в сердце: для чего играть?
Для денег? Для призванья? Для души?
Для загнанных из школы в театр детей?
Порой бы режиссёра задушил,
хоть он - почти отец для труппы всей.
И что теперь? Потворствовать ему?
Владеть толпой? Себе при этом лгать,
что посвящён искусству одному?
И никому себя не посвящать?
Зал заставлять смеяться и грустить?
Хорош ли он, сценический гипноз?
И хорошо ли жизнь чужую жить?
Так за вопросом вновь встаёт вопрос...
Кого актёр от зла и бед спасал,
став жертвой разнообразнейших ролей,
тогда, когда спасённым не был сам?
Средь лицедеев - тоже лицедей...
Обученный вниманье привлекать,
приковывать и направлять умы,
он был бы рад однажды отыскать
дорогу к свету из пространства тьмы.
Он вновь стоит на сцене, словно гвоздь,
который нужно в крышку гроба вбить.
Пришелец, раб, слуга, незваный гость...
А что для вас "на публику любить"?