Порывами ветра крушило вершины,
Деревья скрипели, цепляясь ветвями,
Как-будто руками пытаясь друг другу
Помочь удержаться на каменных склонах,
С которых катился поток селевой...
Все звуки глушил торжествующий вой -
В горах, как безумный куражился ветер!
Я брел, заблудившись в ночной круговерти.
Разбитые ноги устало шагали
Под высвисты ветра и вопли шакальи.
Я падал в овраги, хватаясь руками
За корни деревьев, за острые камни.
И гулко усталость гудела в висках,
И соль выступала на сохлых губах.
И страх, как веревкой, опутывал душу...
Неужто я гибну! Неужто я трушу!
Неужто не хватит мне духа и силы,
Неужто... А пропасть, как чрево могилы!
И с грохотом камни катились с обрывов!
Но сквозь этот рёв, в промежутке порывов
Зверевшего ветра и скрипа деревьев,
Своим ощущеньям и слуху не веря,
Я голос услышал, далекий и чистый,
Пел песню тот голос о травах росистых,
О трудном пути и неясной тревоге,
О дальнем-далеком и милом пороге!
Пел песню тот голос о светлой любви...
Сквозь бурю и ветер я голос ловил!
Я шел на него, я бежал , спотыкался,
Я падал, катился и в кровь расшибался.
Но голос звучал в шуме вывшего ветра...
И вот я, раздвинув густевшие ветви,
Шагнул на поляну, где в светлом тумане
Костер догорал. И на этой поляне
В подножье кремнистых обрывистых скал
Поющую девушку я увидал.
И робко приблизясь, пал ниц перед нею:
- Ты жизнь мне спасла ныне песней своею!
Ты словно Звезда, осветившая мрак!
Ты Фея Добра, путеводный маяк!
Ладони свои положив мне на плечи,
Красавица слушала смутные речи,
Головку свою в изумленьи склоня.
И молча смотрела она на меня.
Ни слова не молвила тихая дева,
Воды предо мною поставив и хлеба,
Мне знаком поесть предложила и села
Напротив, глазами за мною следя...
И тут же, как в сказке, не стало дождя!
И ветер, затихнув, унял свои стоны!
И тучи убрались за край небосклона!
И звезды в зените взошли и Луна...
И было нас двое. Лишь я, да она!
И сон мои веки усталостью смежил,
И теплой волною нахлынула нежность.
Я слышал, как песню запела она,
А песня была продолжением сна.
А песня, как нега, покоила душу,
Как влага бесценная летом засушливым
Запекшие губы мои охлаждала,
Жар бреда ночного с груди отгоняла.
Та песня сулила восторги любви,
Звала и будила томленье в крови,
Пьянила чудеснее, слаще вина,
Но... Песня была продолжением сна!
Когда ж лучи Солнца коснулись вершин,
Очнувшись, я понял, что снова один!
И проклял в сердцах я свое пробужденье -
Исчезла она, как ночное виденье,
Как Нимфа, как Фея... Но с тех самых пор
Мне кажется сказкой горящий костер,
Мне кажутся чудом и хлеб, и вода,
И Дева, чью песню я слушал тогда!
В.Темкин
1978