Сокровище…
Он опять звал её. Звал, не открывая уста, кричал сердцем, и душа с грустью смотрела в пустоту, которую он создал сам. Сначала желая быть не причастным, лишь прикоснутся. Затем желая избежать и забыть. И в конце концов оттолкнув как можно дальше. И теперь, когда сердце его остывало, и реальность теряла не только яркие краски, но и себя, он кричал. Кричал о пощаде, о прощении, об освобождении от холода, что сковывал его. Он, тот кто мог; дарить огонь, источать тепло, как источает солнце,- замерзал. Среди жизни, среди людей он ничего не хотел. Он жаждал одного – воссоединения. Для него разрыв оказался краем бездны, то чего он не мог предположить. Столько лет собирая по крупицам знания и ища ключи, он, не поверив себе самому, выронил из рук сокровище, которое искал. Теперь реальность рассыпалась как замок выстроенный из песка. Море жизни словно слизывало день за днём своими волнами его спокойствие и уверенность, что всё станет прежним. А прежнего увы больше не было. Не было его уверенности, не было удовлетворения и радости. Слова звучащие были пусты и лишены всякого смысла без его сокровища. И этот день обретения не придёт никогда и он это понял. Понял и кричал, молил о возвращении. Но она, жизнь, не возвращалась к нему. Смотрела на хранителя отстранёно и холодно и растворяла нить связывающую его с ней. Он молил вернуть устойчивость, а она, не поднимая звёздных очей, сметала потоком времени остатки солнечного диска под его ногами. Он хватался за тонкие нити сплетения с теми, кого знал, но жизнь и тут стягивала тонкие сплетения вглубь себя, убирая мельчайшие соединения. Люди забывали хранителя, забывали то, кем он когда то был и, проходя мимо иногда даже не приветствовали. Он шёл, и холод происходящего всё глубже проникал в его сердце, и желание разорвать оцепенение лишь ещё сильнее сжимало его горло. Вершители, смотрели и, беспристрастно говорили ему о невозможности исполнения. Ни силы, накопленные ранее, ни знания, ни опыт прохождения, ни чего не помогало ему её вернуть. И в самом пике, когда колени будто надломившись, лишили его возможности идти, он увидел свет, живой, тёплый и внимательно следивший за ним. В горестных стенаниях и попытках стать прежним он потерял из виду свет веры. И теперь обессиленный, вымотанный борьбой с собственным эго, он с изумление следил, как это солнечное тепло входило в его сердце. Свет как заботливый целитель прикасался к его душевным ранам и упавший в отчаяние хранитель видел, что не всё потеряно, надо только верить в успех. Он протянул руку к источнику, заметив, что все линии, что он считал оборванными, соединялись именно в нём. Вера имела в себе всё, что было ему так необходимо. И тот самый взгляд на реальность, что принёс ему столько боли, он исчез, принеся нежное прикосновение всего окружающего, в том числе и жизни. И когда он, крича о пощаде, желал воссоединения, он просто был слеп. Он искал то, что всегда было с ним. То, что всегда было частью его самого, никуда не исчезало, просто тот, кто был непомерно разросшимся, желающим управлять всем, именно он терял связь. Сам же хранитель оставался тем, кем и был, и лишь поверив стенаниям внутренним, потерял связь с жизнью. Путник, улыбаясь, глядя, куда - то ввысь, прошептал: «Благодарю…». А как иначе. Мы не всегда понимаем, что причина происходящего в нас самих. И то происходящее, что кажется нам реальным, всего лишь плод больного воображения. А чем этот плод взращён и как выглядит? Это то, что каждый понимает сам. И только сам способен поняв, встать и идти дальше…