Приблудившись к себе,
шёл тропой между летних полей,
где в налившейся ржи
васильков полыхали созвездья.
Я не ведал, не знал,
не желал предстоящих ролей -
мне хватало вполне
ощущать сладость роли повесы...
На опушке лесной,
взором ластясь к воскресшей земле,
оживлял плоть листа
бесшабашным касанием кисти...
Примостившись тайком
на распластанном птицы крыле,
воспарял к облакам,
не заботясь о поисках смыслов...
Бросив вёсла в покой,
собирал с водной глади мазки
бога Ра (он творил
с поглощающей страстью голландца),
с безрассудством дитя
превращая мазки в пузырьки,
падал в скошенный луг,
словно в пламя испанского танца.
И желал одного
в этих сказках чудесных времён -
ощутить волшебство
оголённого ветром колена
той, что мимо прошла,
вдруг прервав нескончаемый сон,
на мгновенье вернув
из застенок желанного плена.