Припомнилась мне кухня - два на два -
в хрущёвской двушке. За вечерним чаем -
отец и мать, когда была жива.
Я слушал их, часов не замечая.
Вторую помню...Темень за окном.
Шёл Судный День.Троим на кухне тесно.
Израиль бился насмерть. И о нём
Коль Исраэль рассказывал нам с тестем.
А третью подарил мне Тёплый Стан.
Сидели с другом за бутылкой чачи.
Он говорил мне тихо - Перестань,
какой там Брежнев вождь, к чертям собачьим...
Повсюду кухни, и в родных краях,
и в близких ныне, но по духу дальних, -
прибежища для потерпевших крах,
места для ссылки и исповедальни.