А где-то бродит сонный Йолльский котъ, в богатой меховой сугробной шубе, усыпанной хрустальной звёздной пылью: холодной, колкой, но прекрасней ярких земных алмазов.
Зорко смотрит в ночь, выискивая огоньки на ёлках, гирлянды, свечи, пестрые шары, вынюхивая ольвье в кастрюлях, богатого гуся (брусника, спирт), имбирные печенья, грог и пудинг.
Сурово чешет щеки об углы заснеженных домов, поет утробным гудящим басом, шевелит усы, стряхая ими снег с высоких сосен, антенн и крыш. Он добр, хоть видом грозен, а поутру (безветренная тишь, сугробы, солнце) след кошачьих лап проступит на сугробах...
Жизнь прекрасна!