Сошел со сцены,
Пождав себе замены.
Нашел местечко в зале.
Сел в самом начале.
Сижу у авансцены.
Оглянулся я по сторонам:
Одни разглядывают гобелены,
Другие разыгрывают собственные мизансцены.
На актеров смотрит лишь какая-то мадам.
Направил свой уставший взгляд
На балкончик, где находится та дама.
Какая же там развернулась драма!
Человек что-то около пятьдесят.
И некоторые кричат!
Возможно, в ответ пьесе «Кто виноват?».
На сцене раздалось: «Виват!».
Мой взгляд туда вернулся.
И в аккурат! Актер в маске черта чертыхнулся.
А потом три раза перевернулся!
Хитрован стоит, как истукан.
Вдруг заиграл орган.
А после начался совсем какой-то балаган!
Наконец антракт!
На выход зрители зашагали в такт.
Я вышел тоже.
И тихо выдохнул: «О боже!».
В фойе меня хватило отвращенье.
Я не могу так больше!
Исчезло в раз все настроенье!
И дабы не убиваться дольше,
Решил покинуть сие я заведенье.
Из театра вышел я.
А люди те же!
И всё такой же балаган!
Как бы шутя,
Пребывают в кураже
Десятки лживых горожан.
Все больше на моем пути
Сих лицемеров гнусных.
И их не пытаясь низвести,
Я бегу от улиц грустных.
А публика ликует с конфетти!
Улыбки-маски не сходят с их лица,
Лица последнего лжеца.
Играют все улыбками,
Как будто бы за скрипками,
И говорят лукавые слова:
«Красивее ты, чем кинозвезда!»,
«Ты что-то вроде божества!»,
«Не разлюблю никогда!»,
«Я твой друг навсегда!».
Какой-то парень за счет другого утверждается,
Хотя в сущности этим же другим является!
С балкончиков в домах кричат друг дружке люди,
Словно застряв в психологическом этюде.
И ровно все забыли, как быть собой.
Всё поворачиваются к другим смешной своею стороной,
Считая жизнь игрой.
Согласен я со стариком Шекспиром,
Что мир – театр.
Театр суеты и лжи, что правит миром!
Печали и гниенья драмтеатр!
Тоскливо и болезненно все это наблюдать.
Жаль занавеса долго ждать...