Отдохнув двое суток в Орске, мы двинулись дальше на север, на Троицк ( кстати сказать, Троицк в то время был уже в руках Колчака, но мы этого не знали ). На походе к станции Кваркинской со стороны степи на лёгких киргизских саночках к нам подскакал киргиз, а в саночках у него сидел солдат разведывательного дивизиона. Я его много раз видел под Симбирском, и он меня сразу узнал, попросил подождать, и начал раздеваться. Где-то в кальсонах отыскал маленькую записочку, а записочка была за подписью начальника штаба дивизии т.Виламсона: "Немедленно идите в Авзяно-Петров и Ишимбай, в этих пунктах вы встретите кого-нибудь из 31 стрелковой дивизии, ваш полк поступает в её временное подчинение".
В степи до предгорий Урала было очень много снега, но двигаться ещё как то было можно. Но в предгорьях и на продольных складках Урала снегу было не менее полутора метров, особенно в районе Верхне-Авзяно-Петровского завода. В основном мы двигались по тем направлениям, куда были наезжены дороги, или бриться за лопаты.
В Стерлитамаке мы встретили кого-то из начальства 31 дивизии, кого не помню, и от него получили задание идти через Исаево-Дедово на мельницу Брагина где следует переправиться через реку Салмыш и занять оборону на участке Мельница Брагина - Анатольевка - река Янгиз. Правее нас будут переправляться части 31 дивизии. Название пункта их переправы я не помню. Помню только, что он был километрах в 5 - 7 выше мельницы Брагина по реке Салмыш.
При подходе к Исаево-Дедово оказалось, что этот пункт занят белыми и теперь закрывает путь к мельнице Брагина, и что обойти его нельзя - мешают предгорья, снег и распутица. Подошедшие сюда раньше нашего полка части сунулись в Исаево-Дедово и отошли обратно. Белые тоже не двигались; они, очевидно, ждали, что сюда подойдут колчаковцы и красным придётся удирать во все лопатки. Да к томе же ещё и распутица; кому охота по пояс ходить мокрыми!
Белые не ожидали от нас никакого подвоха и спокойно наблюдали, как мы в полутора километрах от них что-то хлопочем, даже ни разу как следует нас не обстреляли. А мы нахально поставили в прямую наводку свои орудия, даже не сняв их с санок и с лыж, и вдобавок с двух сторон охватили посёлок пулемётами. Как начали разрушаться от попадания наших снарядов один за одним домики в посёлке, так белые не выдержали, начали разбегаться.
Эх1 Как приятно было бы посидеть в тёплой хате и высушить бельё и обмундирование! Но нам о таком счастье оставалось лишь мечтать ещё 3-е - 4-о суток. Белые начали от нас утикать в сторону Оренбурга, а мы на всей скорости, какую допускала распутица, начали двигаться к переправе через Салмыш, не дав даже людям и коням отдохнуть: река должна была вот-вот вскрыться. Не успел наш полк подтянуться к переправе, как подошёл полк 31-й дивизии, который должен был по приказу переправляться в 7-и километрах выше по Салмышу.
На этот раз нас ждала неудача. Лёд на реке вздулся, но ещё стоял не двигаясь. У берегов вся река была покрыта водой. Один всадник - горячая голова - вздумал на коне проскочить на тот берег. Не вышло. Лёд провалился, человека спасли, коня - нет. У мельницы Брагина мы нашли два парома, требовалось расчистить для них во льду проходы, построить береговые устои для канатов, натянуть их, сделать сходни. Проработав до утра, всё сделали. Начали переправлять артиллерию. Берег у мельницы высокий, с него хорошо видно всё, что делается километров на 10.
Было решено переправить первой батарею и снаряды, и поставить её на открытой позиции. Чтобы батарея прямой наводкой заставила белых развернуться возможно раньше и замедлила их продвижение. Всё шло хорошо. С рассветом мы переправили два орудия и комплект снарядов. Наш противник переправе не мешал. Как только паром подошёл к берегу за остальными орудиями и снарядами, стоявшая тут же толпа солдат 31-й дивизии бросилась на паром и затопила его. На наши требования освободить паром эта новоявленная банда продолжала стоять по пояс в воде, но паром не покидала.
Тогда я вызвал своих пулемётчиков и тихонько их предупредил: "Если будет подана команда "огонь!" - стрелять по верху голов". Сам же я схватил винтовку и с криком "вылезай!" начал махать прикладом, толкая в спины захватчиков парома. Наконец паром наш свободен, но полон воды. Срочно пособирали с кухонь вёдра, черпаки, лопаты и начали вычерпывать воду. Не успели ещё полностью её вычерпать, как та же паникующая толпа бросилась на паром и опять его затопила.
Я снова на пароме, с прикладом, и, стыдно признаться, многим попало тогда от меня и по плечам, и по спине. Не знаю, чем бы это всё закончилось, но спасибо, пришли мне на помощь наши молодцы-артиллеристы: повыбрасывали с парома всех захватчиков. Им срочно было нужно грузить 3-е орудие и остальное имущество артиллерии.
Безобразничали солдаты не нашего полка. Стало ясно, что на этой переправе двум полкам не переправиться, что мы будем мешать друг-другу. Поэтому, как только подошёл после разгрузки малый паром, я приказал найти командира того полка. Долго искать его не пришлось: он сидел в доме паромщика и видел, как я воевал с его солдатами, но помощи мне не подал.