Во всех давно забытых мелочах
Ничуть не меньше спрятанного смысла,
Чем в тонкой форме старого ключа
От дома, где текли, сливаясь, жизни.
Все снесено, разбито до основ,
На чистом пустыре кипит работа,
Но остаётся невесомость снов
И ломкий голос пожелтевших фото.
Потом, потом, переступив порог
Совсем чужого чопорного дома,
Иглой внезапной ощутишь намек
На тот очаг, забытый и знакомый.
И на каких бы жизненных ветрах
Ни приходилось, разрываясь, биться,
Тебе подарен краткий миг в дверях
И детский вкус рождественской корицы.